Тема: Художественное описание природы в тексте «Зимой в лесу. Красивые описания природы Рассказ о лесе в художественном стиле
День солнца
За очаровательной облачком скрылась ночь, и на землю спустился розовый утро. Вот-вот должно взойти солнце. Его лучи уже вспыхивают на горизонте. Ждут утра все: растения, животные, люди. Только почему же его еще нет? Может, еще спит сладким сном? А может, поссорились с землей и не хочет больше светить? Что же теперь? И все же востоку постепенно розовеет. Наконец, будто из-под одеяла, взошло над горизонтом солнце, величественное, красивое.
Быстренько осветило лучом воды, лес, окрестные поля, дома людей. Заискрилась зеленым ковром земля в его сиянии. Когда луч солнца долетел и до моего лица, я проснулся, весело ему улыбнулась, открыл глаза и с радостью встретил новый день.
Любимое время года
Больше всего я люблю весну. Это, по-моему, самое время года.
Весной все на земле пробуждается к новой жизни. Тает снег, появляется молодая зеленая травка. На деревьях и кустах распускаются листочки. Весной возвращаются к нам перелетные птицы: скворцы, грачи, аисты. Они начинают вить гнезда, готовить жилье для будущих птенцов.
Я люблю наблюдать за весенней природой. Видеть, как все вокруг обновляется, украшается после зимнего сна. Весело поют ручейки, на все голоса прославляющие приход весны пернатые музыканты. Воздух наполняется ароматным запахом растений. Весна — это обновление в природе. Именно за это я ее люблю.
Рассвет
Я очень люблю встречать первые вспышки пробуждения нового дня. Задолго до восхода солнце извещает о своем приходе. Оно окрашивает своими лучами ночной небосвод, гасит звезды.
Я люблю встречать солнце, игру и трепит утренних вспышек его лучей. Сначала на горизонте появляется багрово-красная полоса. Затем она становится оранжевой, розовой, а дальше солнцем наполнялось все вокруг. И будто впервые видишь зеленый листик, дерево, которое растет до моего окна, и легкий туман над родным городом, пробуждается к новому дня.
И вот рассвет сменяется новым днем, наполняется заботами жизни людей, и я слышу нежное: «Доброе утро, сынок!"
Золотая осень
Вот и прошло теплое лето. Наступила осень. Незаметно подкралась она до наших садов, полей, рощ, лесов. Еще в конце августа деревья начали покрываться желтыми листьями, а сейчас оно уже сверкало на солнце, словно золото. Деревья стояли в багряном, желтом письме, которое потихоньку приходило пол. Земля была покрыта цветными листьями, словно идешь по прекрасному ковре. Я люблю слушать шорохи опавшей листвы, смотреть на волшебные росписи осени на листьях клена. Промелькнуло короткое бабье лето, начинало повиваты холодом, смолкли пернатые музыканты. Вот и пришло время прощаться с золотой осенью.
Сочинение-описание по картине Белокур «Цветы за плетнем»
На картине Белокур — прекрасные цветы на фоне чистого, погожие неба. Их можно разделить на два букета. Один, ближний, находится в тени, второй — более выразительный, светлый, освещенный солнечными лучами. Цветов немного: красный, зеленый, белый, голубой. Но приняты много промежуточных красок.
Я думаю, мастерица очень любит природу, безмерно влюбленный в цветы. А их здесь множество. Тянутся к солнцу розовые мальвы. По березовой ветке Поплелась вьющееся березка. Очаровывают глаз белоснежные ромашки и оранжевые лилии, розово-красные тюльпаны и настурция с вишневыми прожилками на лепестках.
Картина очаровывает гармонией цветов и форм, восхищает красотой и мастерством.
Художественное описание природы
Цель исследования - выявить интеллектуальные и эстетико-этические усилия автора при создании художественного описания природы (объект лингвистического изучения). Задачи - определить этапы и признаки таких усилий и наиболее широко применяющиеся языковые средства. Описание живой и неживой природы в художественном произведении требует высокой креативности и развитой системы оценок, чувства прекрасного со стороны автора и читателя.
В понятие языковой личности включается не только языковая компетенция и определенные знания, но и интеллектуальная способность создавать новые знания на основе накопленных, то есть креативность. Отсюда следует, что сильная языковая личность несовместима со слаборазвитой интеллектуальной деятельностью, что непременное условие сильной языковой личности -высокоразвитый интеллект. Более того, Ю.Н. Караулов считает, что «языковая личность начинается по ту сторону обыденного языка, когда в игру вступают интеллектуальные силы, и первый уровень (после нулевого) ее изучения - выявление, установление иерархии смыслов и ценностей в ее картине мира, в ее тезаурусе» . Поэтому необходимой характеристикой сильной языковой личности выступает креативность, на что указывал Ю.Н. Караулов. Под языковой креативностью понимают способность к использованию не только знания идиоматической составляющей, но и к использованию языковых средств в индивидуальном или переносном смысле. В полном смысле слова креативность можно отнести к целому ряду художественных описаний природы.
Фото природы и активных туров на природе
Разумеется, мир существует объективно и независимо от того, как люди его воспринимают. Однако благодаря языковым факторам мы способны получить дополнительную информацию, которая зависит от природы и структуры языка, поэтому люди иногда по-разному воспринимают действительность; именно языковое восприятие может иметь воздействие на познание окружающего мира. Положение о том, что язык создается человеком и для человеческого общения, развивает антрополингвистика, в частности когнитивная лингвистика, базирующаяся на осознании того, что «информация, используемая при декодировании текстов, не ограничивается знанием только языка,
но включает знания о мире в целом, о социальном и культурном контексте и т.п., оно предполагает владение навыками извлечения из памяти различной фоновой информации. Всесторонний учёт знаний, используемых говорящим и слушающим в процессе коммуникации, стал рассматриваться как важнейший признак новой лингвистической парадигмы».
Основополагающим для нашего исследования считаем следующее положение:в когнитивной парадигме художественный текст осмысливается как эстетически мотивированная модель действительности и вербальное воплощение когнитивных компонентов концептосистемы создателя, а также репрезентация структуры и типа сознания автора. Это обусловлено тем, что художественные тексты, особенно классические, созданные талантливыми, гениальными авторами, «развивают не только и не столько плоскостное логическое мышление, сколько рефлексию, которая осваивает всё многообразие духовного пространства культуры, включающее как душевную (психическую) организацию человека, так и многомерное духовное пространство». Через «эстетическое воздействие и наслаждение, получаемое человеком в процессе художественного творчества и восприятия искусства, осуществляется и его воспитательное влияние, и информирование, и познание, и передача опыта, и анализ состояния мира, предвосхищение и внушающее воздействие». Именно поэтому в художественном произведении, как известно, возможно обнаружить эстетический смысл, а также эстетическое событие, участники которого - автор, герой и читатель. «К приемам актуализации эстетического смысла относятся семантические процессы, отражающие результаты лингвокреативных когнитивных процессов по созданию "новых" ментальных комплексов в смысловом пространстве текста, в частности, семантическая специализация и семантическая модуляция контекстуального значения лексических единиц, а также заимствования и смысловые трансформации лингвокультурных концептов».
Представляется, что любое описание природы в художественном произведении является эстетическим событием. Природа как объективно существующее, чужеродное явление проходит сквозь «ментальные сита» (термин Н.И. Жинкина) автора и неизбежно оказывается вовлеченной в процесс модификации. В результате чувствования, оценивания и вербализации явлений и фактов природы автор становится субъектом-действующим, совершающим этический поступок.
К эстетическим поступкам автора при описании природы безусловно относится языковая игра - неслучайно она в русской языковой лингвокультуре соотносится, помимо прочего, также и с миром природы: ветер играет, буря разыгралась, вода заиграла (быстро побежала), солнце играет (о перемене погоды), играть/проясняться (о погоде), игронуть / ударить (о молнии), зорянка играет, первый снежный заигрыш. Авторы играют со значением слов, употребляя их в самых неожиданных контекстах. Между буквальным и фигуральным значением слова примерно такое же отношение, как между актером и персонажем, слитыми в теле одного человека: «Деревья в зимнем серебре» (Пушкин), «Французы двинулись, как тучи» (Лермонтов), «Золотой лягушкою луна распласталась на тихой воде» (Есенин).
Разумеется, эстетизация должна быть адекватно понята реципиентом. «Автор в своей творческой деятельности реализует своего рода эстетическую игру - прихотливое перебирание и комбинирование фрагментов мира, реального и воображаемого. Следуя за художником слова, читатель оказывается вовлеченным в эту игру. Нравственная и эстетическая значимость художественного текста зачастую начинают предопределять сознание и формы существования человека». Один из ярких примеров (хотя и гипертрофированных) подобной игры - описание природы в стихотворении Велимира Хлебникова: «О, достоевскиймо бегущей / тучи! / О, пушкинноты млеющего полдня! / Ночь смотрится, как Тютчев / Безмерное замирным полня». Комментируя эту строчку, В.И. Заика замечает, что окказионализм в художественной речи показывает не только (а часто и не столько) некую реалию, так как не столь важно, что именно представит себе читатель, воспринимающий данную фразу. «Если в практической реализации, в том числе в риторической, язык остаётся исключительно средством выражения, то в эстетической реализации язык одновременно является и средством воплощения художественной модели и компонентом изображаемой художественной модели».
Таким образом, создание и эстетического смысла, и эстетического события требует определенных интеллектуальных усилий как от автора текста, так и от адресата. И для одного, и для другого «при создании литературных текстов требуется опора на общие знания и стереотипные
представления о мире, но при каждом акте обращения к этому общему фонду происходит интеллектуальное уточнение или переосмысление их значимости».
Помимо интеллекта, в процессе создания и восприятия эстетических компонентов текста задействуются также чувства, поскольку эстетическое - явление по сути психологическое, это ощущение и восприятие, которые вызывают эмоциональное возбуждение.
Сопряженность изображения природы с эмоциями явно выражена в устойчивых языковых клише. Однако их употребление в художественном тексте требует развитого чувства языкового вкуса, такта, иначе стремление автора к «красивости» может привести к эффекту, обратному авторской интенции. О гармоничной соединенности разумного и чувственного исследователи говорят, например, в отношении творчества известного русского писателя-пейзажиста М.М.Пришвина. Он как выдающийся художник слова всегда стремился к нахождению красоты в обыкновенных явлениях жизни. «Тайга привлекает М.Пришвина не только ее безбрежными и величественными просторами. Она интересует его диалектикой внутренней жизни. Яркие и красочные описания жизни тайги не оставляют равнодушными никого, кто знакомится с произведениями М.Пришвина. Каждый читатель находит в них интересное и полезное, волнующее его чувства и мысли, вызывающие жажду знаний и деяний» . Изображения природы, нравов животных «доставляют эстетическое наслаждение еще и потому, что в яркой художественной форме, сочным и выразительным языком он воспроизводит интересную жизнь животного мира. И в этом -источник эстетической природы и притягательной силы пришвинского искусства слова». Даже если писатель прибегает к сжатым синтаксическим конструкциям, неосложнённым номинативным предложениям, то и в этом случае проявляется определенный авторский замысел. Например, М.М. Пришвин так изображает приход осени: «Дожди вовсе замучили хозяев. Стрижи давно улетели. Ласточки табунятся в полях. Было уже два мороза. Липы пожелтели сверху и донизу. Картофель тоже почернел. Всюду постелили лён. Показался дупель». Благодаря такому лаконизму писателю удаётся создать движущуюся картину природы, точно воспроизвести переходные моменты, переживаемые растительным и животным миром на стыке времен года. «Приход осени М. Пришвин начинает с изображения перемещения, движения птиц. Стрижи уже успели улететь: они теплолюбивы, да и лететь им дольше других пернатых. А ласточки только еще собираются в стаи, но и они скоро улетят. Немногословно, но выразительно передаёт художник движение птиц». В другом пейзажном описании приближающейся зимы у Пришвина иная цель - этическая: «Ночь тихая, лунная, прихватил мороз, и на первом рассвете выпал заимок. По голым деревьям бегали белки. Вдали как будто токовал тетерев... День пестрый, то яркое солнце светит, то снег летит. В девятом часу утра на болотах еще оставался тонкий слой льда, на пнях самые белые скатерти и на белом красные листики осины лежат, как кровавые блюдца. Поднялся гаршнеп в болоте и скрылся в метели». Такие описания природы придают пришвинской прозе черты ярко выраженного лиризма. Природа часто становится как бы участницей радостных и горестных переживаний и раздумий человека, живущего на ее величавых просторах и чувствующего свою слитность с ней. Хотя природа в этом случае представлена в момент осеннего увядания, но сколько прелести, неповторимой красоты в этих описаниях. Следовательно, художественное описание природы - не статичная картинка, это процесс, требующий определенных усилий и от автора, и от читателя.
Процесс, по А.Н. Уайтхеду, состоит из процедуры оценивания или «суждения», которая есть не что иное, как протекающее во времени «чувствование». Оценивание влечет за собой процесс модификации. Здесь очевидна эмоционально-ценностная доминанта - «оценивание», «чувствование». А.А. Дуров предлагает расширить схему Уайтхеда и ввести в процесс реального субъекта-действующего. Это влечет за собой появление еще одного этапа в дополнительной фазе процесса, который предложено назвать установкой, в которой происходит процесс обретения субъектом точки зрения. Это положение поддерживают и другие ученые. Мы солидарны с тем, что «в художественном тексте автор-создатель выступает в роли субъекта, участвующего в коммуникации. Активный характер его деятельности необходимо учитывать при исследовании пространства художественного текста, поскольку сами по себе языковые явления не указывают на какие-либо объекты мира: указание на речевой акт осуществляется носителями языка как носителями определенных референциальных систем».
Воздействие, которое оказывают картины природы на реципиента, зависит от развитости его нравственной сферы. «Признанная и утвержденная субъектом Ценность диктует ту или иную
перспективу. Признавая и утверждая эту ценность, субъект должен принять ту или иную эмоциональную установку, т.е. совершить этический поступок. Принятая установка, в свою очередь, диктует определенную позицию (точку зрения)... В предлагаемом подходе нет бессубъектной сферы». В субъекте-индивидуальности процессы происходят на разных онтологических уровнях: телесном, духовном и душевном. В сознании этим уровням соответствуют регулятивная, когнитивная и эмоционально-волевая сферы.
При художественном описании природы и его восприятии читателем актуализируются все онтологические уровни: эмоционально-волевая сфера сознания (при «чувствовании» её принимает участие большинство органов чувств), регулятивная (мельчайшие движения и изменения в природе проживаются на психофизиологическом уровне), когнитивная (читатель присутствует при глубоких размышлениях автора).
В художественных произведениях практически не встречается повторов, одинаковых описаний природы. Это говорит о том, что процесс постижения, «понимания» природы писателем, поэтом является актом субъективно-ценностной модификации. Эта деятельность внутреннего согласования ценностей отражается в моральных и эстетических суждениях, которые выражаются прежде всего в характере чувствований, в размежевании их между полюсами «боли и удовольствия», «прекрасного и безобразного».
Следовательно, можно прийти к выводу о том, что описания природы имеют два аспекта - эстетический и интеллектуальный.
Рядчикова Елена Николаевна, Куршакова Татьяна Дмитриевна
Через горы к морю с легким рюкзаком. Маршрут 30 проходит через знаменитый Фишт – это один из самых грандиозных и значимых памятников природы России, самые близкие к Москве высокие горы. Туристы налегке проходят все ландшафтные и климатические зоны страны от предгорий до субтропиков, ночёвки в приютах.
Музыка для счастья – нежная гитара
Первый аккорд – легкий, дуновение ветра, едва-едва пальцы касаются струн. Исчезающе тихий звук, ми-минор, проще и нет ничего...
Первая снежинка – легкая, полупрозрачная, несомая почти неощутимым ветром. Она – предвестница снегопада, разведчица, первой спустившаяся к земле...
Второй аккорд – ловко переставленны пальцы левой руки, правая уверенно и мягко ведет по струнам. Вниз, вниз, вверх – просто и дает самый простой звук. Готовится не метель и не шторм – всего лишь снегопад. Ничего сложного в нем быть не может. Снежинки начинают лететь чаще – передовые отряды основных сил, сверкающие ледяные звездочки.
Дальше аккорды сменяют друг друга тягуче и ласково, так, что ухо почти не замечает перехода от одного звука к другому. Перехода, который всегда звучит резко. Вместо боя – перебор. Восьмерка. Вступление отыграно и пусть это не инструментал, который звучит торжествующе и радостно во время летнего ливня или тягуче и завораживающе в метель, пусть это всего лишь сложенные вместе аккорды музыка удивительно подходит снегу за окном, белым бабочкам зимы, ледяным крохотным звездам, которые все танцуют, танцуют свой танец в ночном небе...
В музыку вплетается пение – тихое, слова не различимы, ускользают от восприятия, мешаются с снегопадом и мерным, естественным стуком сердца. Четкий ритм и спокойная сила звучат в них. Нет конца у песни, она просто мягко сплетается с танцем снежинок и незаметно уходит, оставляя небо и снег наедине...
Холод и тьма скрадывают звуки и движения, примиряют город с зимой...
А Повелитель Снегопада, отыгравший на одной из крыш свою партию, мягко убирает в чехол свою гитару, властную над стихиями. На плечах и на волосах его снег, вспыхивают и гаснут рыжие веселые искры – снежинки отражают свет далеких огней. В окнах дома напротив – свет. Там люди, которые не знают, как плетут кружево стихий...
Лестница – обычная лестница девятиэтажного дома. Двери, вечно занятый кем-то лифт, тусклый свет лампочки на площадке... Повелитель Снегопада идет пешком, придерживая гитару, тихо и медленно ступая по ступенькам. С девятого этажа на первый, осторожно, чтобы не потревожить теплое чувство расслабленного довечивого счастья, каждый раз приходящего после выполненной игры...
И привычно-злой вопрос открывшей дверь матери:
– Когда ты уже перестанешь играть в свои игры и начнешь наконец думать?
Бьет по открытой душе как ножом. Подламываются мягкие снежные крылья, данные исполнением настоящего и остается только непонимание и обида.
За что же она бьет по самому больному? За что?..
Ночью гулял по городу дикий ветер, перемешанный со снегом. Ломал ветви деревьев, рвал провода, заметал дороги...
Это снова пела гитара Повелителя Снегопада.
Попов Н. В.Радости учителя. Фенологические наблюдения // Донской временник. Год 2011-й. С. 60-65. URL: http://www..aspx?art_id=715
ФЕНОЛОГИЧЕСКИЕ НАБЛЮДЕНИЯ .
Литературные наброски
Описание природы по временам года
Описание весны - март
Шёл март 1969 года. Когда наступили по-весеннему погожие дни, я нетерпеливо зашагал по ещё вязкой дороге в загородную рощу.
Роща встретила меня мелодичным журчанием ручья, стремительно мчавшегося к затерявшемуся в гущине кустарников и деревьев оврагу. Мутный поток, врезавшись в загрязнённые завалы снега, обнажил его нижние чистые пласты, и в этой белоснежной оторочке стал выглядеть удивительно нарядным.
В глубине рощи открытая поляна полна радостной весенней сутолоки. Куда не глянь - всюду на талом снегу в лучах яркого солнца ритмично поблёскивают серебристые ручейки. Их такое множество, что кажется, будто сама земная твердь двинулась навстречу. Празднично отсвечивает зеркальная гладь щедро разбросанных по поляне лужиц. Кое-где над талым снегом победоносно возвышаются крохотные островки оттаявшей чёрной земли.
А вокруг тёмной стеной стоит молчаливый лес. И в этом мрачном обрамлении весёлая поляна засверкала ещё ярче.
Ещё больше описаний марта смотри по тегу #Март
Описание весны - Апрель
В первой половине апреля одним из первых среди деревьев зацветает кизил. Весь усыпанный букетиками золотисто-жёлтых цветков, он, как ночной костёр, горит на фоне тёмного, ещё оголённого сада. Если в эту пору весны из окна бегущего поезда вы увидите ярко-жёлтое деревце в промелькнувшем саду, знайте - это цветёт кизил. Гораздо скромнее наряд цветущих чуть позже бересты и вяза. Их тонкие ветки с пучочками красноватых пыльников мало обращают на себя внимание прохожих. И только сотни кружащихся вокруг веток пчёл сигнализируют о разгаре цветения. Вскоре зацветает ясенелистный клен. Разбросав далеко в стороны ветви и веточки, он густо развесил на них зелёную бахрому из длинных предлинных тычинок с коричневыми пыльниками. Неказист и этот наряд, но пчёлы так и льнут к нему. И далеко не каждая красавица садов привлекает к себе столько крылатых поклонников, сколько старый клён. Идешь мимо гудящего дерева и радуешься - весна!
Ещё больше описаний апреля смотри по тегу #Апрель
Описание весны - Май
Пришёл май. И спокойные акварельные краски апреля сменились сочными, кричащими мазками разгара весны, Это самое горячее время года для фенолога, в особенности в жаркие, сухие вёсны, когда деревья, кустарники, травы как бы сбиваются с векового ритма весеннего карнавала и начинают беспорядочно и торопливо облекаться в дорогие праздничные одежды.
Ещё неистово пылает на бульварах золотистая смородина, ещё стоит неумолчный гул пчёл над ликующими вишнями и только-только начинает раскрывать бутоны ароматная черёмуха, как ухе высоко в небо взметнулось белое пламя на нетерпеливых грушах. Огонь тотчас же перекинулся на соседние яблони и они мгновенно вспыхнули бледно-розовым заревом.
Налетевший суховей ещё сильнее раздул пожар весны и на землю словно хлынул цветочный ливень. Конский каштан, грубо оттолкнув в сторону красавицу сирень, заносчиво выступил вперед с ярко пылающими среди тёмной листвы праздничными факелами. Ошеломлённая неслыханной дерзостью, сирень сумела только через два дня восстановить свой пошатнувшийся престиж, выбросив на зависть соседей тысячи роскошных белых, кремовых, лиловых, фиолетовых букетов.
Ещё больше описаний мая смотри по тегу #Май
Описание лета - Июнь
В начале июня наступает так называемоe «раннее лето» - самая напряжённая, но и самая радостная, похожая на шумный праздник пора года, когда забота о подрастающем потомстве властно овладевает всей живой природой.
С утра до вечера не умолкает в степи, рощах и садах птичий хор. В нём участвуют тысячи разноголосых певцов, на все лады свистящих, щебечущих, чирикающих, каркающих, визжащих и пищащих. Воздух звенит от громких и тихих, радостных и тоскливых, мелодичных и резких звуков. Птицы поют стоя, сидя и на лету, во время отдыха и в самую горячую пору своего рабочего дня. Птичий мир охвачен таким радостным возбуждением, что песни сами вырываются на волю.
Вон ласточка с раннего утра до позднего вечера неутомимо рассекает воздух в погоне за мошками для ненасытных детишек. Уж тут, казалось бы, не до песенок. И всё же ласточка, штурмуя небо, щебечет что-то весёлое и беззаботное.
Вспомните, как на лету визжат от восторга чёрные стрижи. Да что говорить! Достаточно послушать в это время на стенном раздолье звонкие, полные счастья трели жаворонков, чтобы почувствовать восторженный трепет степи, oxвативший её от края до края.
Птичьему хору аккомпанируют, как умеют, полевые сверчки, кузнечики, шмели, пчёлы, комары и комарики, мухи и мушки и прочая стрекочущая и жужжащая бесчисленная рать насекомых.
А по ночам от зари до зари в рощах гремят страстные серенады соловьёв и, как безобразное эхо, им откликаются сотни лягушек на реке. Расположившись рядками вдоль кромки воды, они ревниво стараются перекричать друг друга.
Но этот пир природы не был бы пиром, если бы в нём не приняли самое горячее участие растения. Они приложили все усилия к тому, чтобы, как можно наряднее украсить землю. Тысячами разбежались по полям, и лугам и превратились в изумрудные ковры с причудливыми узорами из ярких венчиков всех красок палитры.
Воздух напоён ароматом стенных трав. Высоко в синем небе плывут белоснежные корабли-облака. Степь пирует.
Ещё больше описаний июня смотри по тегу #Июнь
Описание лета - Июль, Август
Быстро проходит ликующее раннее лето, и к концу июня степь начинает выгорать. Наступают самые страшные для трав месяцы - июль, август. Знойное солнце без огня и дыма почти сплошь испепелило степную растительность. От степи повеяло безжизненной полупустыней. Не видно ни одного ободряющего зелёного пятнышка.
Но у выжженной степи ещё сохранились кое-где утолки, полные необыкновенной красочности. Вон на обрыве, ступенчато спускающемся к речной долине, белеют какие-то загадочные пятна. Но трудно догадаться, что это такое. Ближе, ближе, и перед вами открывается чудесная бледно-розовая поляна, сплошь заросшая невысокими кустиками юринеи (наголоватка). Широко раскинувшись на уступе склона, она плавно ниспадает к долине. Неумолчный пчелиный гул стоит над тысячами бледно-розовых кустиков.
Поляна невелика, но так разительно и красиво выступает она на фоне потускневшего разнотравья, что поглощает всё ваше внимание и оттого кажется огромной и особенно прекрасной. Впечатление такое, будто стоишь посредине роскошной горной полянки.
Ещё больше описаний лета смотри по тегу #Лето
Описание осени - Октябрь
Пришёл октябрь, а с ним и золотая осень, та осень, что просится на полотно художника, левитановская - ласковая, задумчиво грустная, непередаваемо прекрасная.
Осень не любит кричащих красок бурной весны, ослепляющего дерзкого солнца, яростно рокочущей грозы. Осень вся в неуловимых тонах - мягких, нежных, чарующих. Она с тихой печалью прислушивается к шороху опадающих листьев, тишине уходящего на покой леса, прощальные крики журавлей в высоком небе.
Много красочности придают осенним пейзажам кустарники. Различные по внешнему виду, осенней окраске и по яркости, они пестрою толпой заполняют подлески и лесные опушки. Нежный румянец смородины и алые плети дикого винограда, оранжево красный боярышник и багряная свидина, пламенеющая скумпия и кроваво-красный барбарис, искусно вплетаясь в композиции картин осени, обогащают их неповторимой игрою красок на своих листьях.
На лесной опушке стоит стройный ясень в прекрасном плаще из бесчисленного множества неуловимых золотисто-зеленоватых полутонов, излучающих потоки спокойного света. Позолоченные ажурные листья то резко чеканятся на тёмной коре ствола и ветвей, то, повиснув в неподвижной воздухе, кажутся полупрозрачными, какими-то огненно-сказочными.
Высокая свидина, вся охваченная осенним пожаром, придвинувшись вплотную к ясеню, создала ни с чем не сравнимую игру красок - золота и багрянца. По другую сторону лесного красавца невысокий кизильник искусно украсил свои листья розовыми, красными и оранжевыми тонами и полутонами и разбросал их причудливыми узорами на тонких ветках.
Эта лесная картинка в натуре так хороша, что, любуясь ею, в душе испытываешь ощущение чудесной музыки. Только в эти незабываемые дни года можно наблюдать в природе такое необычайное богатство и гармонию красок, такую богатую тональность, такую тонкую красоту, пронизывающую всю природу, что не побывать в эту пору в лесу или роще - значит потерять нечто весьма ценное и родное.
Ещё больше описаний осени смотри по тегу #Осень
Красивое, сказочное описание природы зимой
Ни одна пора года не может сравниться по красоте и великолепию с белоснежной нарядной зимой: ни яркая, жизнерадостная, ликующая весна, ни лето, неторопливое и пыльное, ни чарующая осень в прощальных уборах.
Выпал снег, и за окном неожиданно возник такой сказочно-чудесный мир, столько пленительной красоты, поэзии открылось в приглядевшихся уличных бульварах, скверах и парках, что невозможно было усидеть в комнате. Непреодолимо потянуло воочию воспринять и необъятный молочно-белый купол неба, и мириады сыплющихся с выси игривых снежинок, и вновь ожившие деревья и кустарники, и всю преображённую природу.
У зимы нет другой кисти, кроме белой. Но присмотритесь, с каким неподражаемым искусством она владеет этой кистью. Зима не просто заметает осеннюю слякоть или безобразные следы прорвавшейся оттепели. Нет, она, мастерски используя игру светотеней, всюду создает живописные уголки зимнего пейзажа, всему придаёт необычный, художественный облик.
В зимнем, нарядном одеянии не узнать ни дряхлого корявого абрикоса, ни покосившейся обветшалой изгороди, ни безобразной кучи мусора. На месте безликого куста сирени возникло вдруг такое чудесное творение искусницы-зимы, что в восхищении перед ним невольно замедляешь шаги. И право же, не сразу скажешь, когда сирень прелестнее - в мае или сейчас, зимою. Ещё вчера тоскливо мокнувшие под дождем бульвары сегодня по прихоти зимы стали праздничным украшением.
Но у кудесницы зимы, кроме волшебных снежинок, припасено для покорения человеческих сердец ещё одно непобедимое оружие - драгоценные жемчужины инея.
Миллиарды иголочек инея превратили скромные скверы в сказочные лучезарные чертоги, внезапно возникшие на перекрёстках улиц. В мрачно черневших доселе оголённых лесах деревья, набросив хрупкие жемчужные одежды, стоят, словно невесты в подвенечных уборах. Непоседливый ветер, налетев на них, замер от восторга на месте.
В воздухе ничто не шелохнётся. Тишина и безмолвие. Царство сказочной снегурочки.
Бегут дни февраля. И вот уже снова март на пороге. И снова перед глазами проходят десятки раз виденные нами раньше сезонные картины природы. Скучно? Но природа не штампует свои творения по извечному образцу. Одна весна никогда не бывает копией другой, так же, как и остальные времена года. В этом красота природы и секрет её чарующей силы.
Очарование картин природы подобно очарованию бессмертных творений искусства: сколько бы мы ими не восхищались, сколько бы ни упивались их мелодиями, они не теряют своей вдохновляющей силы.
Красота природы развивает в нас благородное чувство прекрасного, пробуждает творческое воображение, без которого человек является бездушной машиной.
Ещё больше описаний зимы смотри по тегу #Зима
Охрана природы и школьное краеведение
Остаётся немного сказать об охране природы. Верный страж природы - бескорыстная любовь к ней. Уход школьников за пришкольным садом, занятия цветоводством, опытническая работа на пришкольных участках, на станциях юннатов - всего этого недостаточно для воспитания у школьников любовного, бережного отношения к природе, родной степи, лесу. Во всех подобных занятиях скрывается некое корыстолюбивое начало. Школьник с любовь ухаживает за «своим» деревцом и тут же ломает «чужое». Школьница восторгается богатством форм и красок у разводимых ею гладиолусов и пионов и не замечает чудесных полянок в природе.
В борьбе за сохранение родной природы школьное краеведение может оказаться одной из действенных мер. У учителя, сблизившегося с природой, бескорыстное, бережное отношение к ней, непритворное, без тени какой-либо сентиментальности, проявление радостных эмоций, вызываемых красками многоликой природы, родными пейзажами, будет невольно проскальзывать и передаваться школьникам на экскурсиях, в походах и при других подобных случаях. Так будут крепнуть ряды верных защитников природы.
Заканчивая своё повествование, замечу, что я ещё не дряхлый, всем недовольный ворчун. В меру своих сил продолжаю вести фенологические наблюдения, не прерываю научной связи с феноцентром (Ленинград), стараюсь следить за методической литературой, даю отзывы на присылаемые изредка работы, пишу. Словом, я ещё не забрался на теплую печку.
Школьная фенология
Много времени и сил я вложил также в школьную фенологию. Фенологические наблюдения дают меньше пищи творческим поискам учителя, чем новаторская работа с наглядными пособиями, но и они немало могут внести животворного элемента в работу учителя.
В 1918 году в связи со сбором гербария я начал вести отрывочные фенологические наблюдения над растениями и некоторыми животными. Раздобыв кое-какую литературу по фенологии, я упорядочил свои наблюдения и довольно успешно продолжал их.
Весною 1922 года ученики 5-6 классов железнодорожной школы были вовлечены мною в фенологические наблюдения. Я смастерил простенькие приборы - тенемер и угломер, при помощи которых школьники вели наблюдения за видимым движением солнца. Через год появились наши первые стенные таблицы с красочным изображением наблюдаемых фенообъектов, весеннего хода солнца и температуры. Никаких методических указаний по школьной фенологии в литературе того времени не было и, понятно, моё начинание имело промахи и неудачи. И всё же это была интересная, влекущая работа. Фенологические наблюдения нередко ставили передо мной вопросы, для разрешения которых надо было зорко и вдумчиво присматриваться к явлениям природы, рыться в книгах, и тогда открывались маленькие тайны природы.
От зорких глаз школьников ничего не ускользало ни ранней весной, ни в зимнюю пору. Так, 12 декабря они подметили плавающих подо льдом лягушек, а 28 декабря прыгающую во дворе жабу. Это было интересной новостью не только для школьников, но, скажу откровенно, и для меня. И вот в классе появилась наша первая стенная таблица с апрельскими фенонаблюдениями. Чего только на ней не было показано! Под графиком хода солнца и погоды, вычерченным мной, в порядке наступления явлений были изображены: начало линьки у коровы, лошади, собаки, кошки, пролёт птиц, прилёт ласточек, появление ящериц, лягушек, бабочек, зацветание трав и деревьев и другие. Рисунки выполнялись учениками и наклеивались на старую исписанную бумагу, с трудом добытую нами в конторе железнодорожной станции. Таблица далеко не блистала внешностью, но по содержанию была интересна и полезна в учебном отношении. Мы ею гордились.
Вскоре, установив связь с научно-исследовательским институтом Центрального Бюро краеведения (ЦБК), я начал отсылать ему сводки своих фенонаблюдений. Сознание того, что твои наблюдения используются в исследовательской работе ЦБК и ты тем самым участвуешь в них, стимулировало эти занятия.
ЦБК со своей стороны поддерживало мои начинания в школе, снабжая текущей литературой по фенологии.
Когда в 1937 году в Москве было созвано первое Всероссийское совещание фенологов, ЦБК пригласило меня. Совещание было весьма немногочисленно, и я был единственным представителем школ.
Начав с бесхитростных наблюдений за ходом сезонных явлений природы, я стал постепенно превращаться из простого наблюдателя в любознательного краеведа-фенолога. В своё время, работая в Новочеркасском музее, я рассылал от имени музея фенологические анкеты по всему Азово-Черноморскому краю, многократно выступал на областных и городских конференциях учителей с докладами о постановке и значении школьных фенологических наблюдений, печатался в областных и местной газетах. Мои доклады по фенологии на Всесоюзном географическом съезде в Москве (1955 г.) и на всесоюзном съезде фенологов в Ленинграде (1957 г.) получили положительные отклик в центральной печати.
Из своей многолетней практики по школьной фенологии мне хорошо запомнилась весна 1952 года, которую я встретил в далёкой, затерявшейся в верхнедонских степях станице Мешковской. В этой станице я с больной женой, нуждавшейся в целебном степном воздухе, прожил около года. Устроившись учителем в десятилетке, я в целях организации фенологических наблюдений принялся разведывать о местных возможностях для этих занятий. По словам школьников и местных жителей, в окрестностях станицы местами сохранились ещё нетронутые плугом остатки целинных степей, а балки заросли кустарниками, деревьями и травами.
Здешние степи по видовому составу растений отличались от известных мне степей Нижнего Дона. Для фенолога всё это было чрезвычайно заманчиво, и я с нетерпением ожидал прихода весны.
Как всегда, к фенологическим наблюдениям были привлечены школьники 6-10 классов, причем живущие как в самой станице, так и в окрестных хуторах, то есть за 5-10 километров от неё, что значительно расширяло площадь наших фенонаблюдений.
Рано весной в школе на видном месте повесили большую стенную таблицу с изображением пока ещё оголённого «фенологического дерева», на которой по ходу весны отмечались сезонные явления. Рядом с таблицей была помещена небольшая доска с тремя полочками, на которых стояли флакончики с водой для демонстрации живых растений.
И вот на таблице появились изображения первых вестников весны: скворцов, диких уток, гусей, а через несколько дней, к моему изумлению, и дрофа (?!). В степях Нижнего Дона от этой птицы-великана давным-давно и следа не осталось. Так наша таблица постепенно превращалась в красочное «фенологическое дерево», а живые цветущие растения с этикетками заполнили все полочки. Таблица и демонстрируемые растения привлекали к себе всеобщее внимание. За весну перед учащимися и учителями около 130 видов растений. Из них был составлен небольшой справочный гербарий.
Но это лишь одна сторона дела, так сказать, служебная. Другая заключалась в личных переживаниях учителя-фенолога. Нельзя забыть того эстетического наслаждения, которое я испытал при виде прелестных пролесок, в великом множестве голубевших под еще спящими деревьями в байрачном лесу. Я был один, и ничего не мешало мне воспринимать тонкую красоту природы. Подобных радостных встреч было у меня не так мало.
Свой опыт в Мешковской школе я описал в журнале «Естествознание в школе» (1956, № 2). В том же году рисунок моего Мешковского «фенологического дерева» был помещён в Большой Советской Энциклопедии (Т. 44. С. 602).
Фенология
(Пенсионер)
После выхода на пенсию я всецело занялся фенологией. На основе своих многолетних (1934-1950) наблюдений составил календарь природы Новочеркасска (Календарь природы представляет список сезонных явлений природы, расположенных в хронологическом порядке с указанием средних многолетних дат их наступления в данном пункте. Н. П.) и его окрестностей.
Я подверг математической обработке свои феноматериалы с целью выяснения их практической пригодности в местном хозяйстве. Попытался подыскать среди цветущих растений сигнализаторы лучших сроков проведения различных сельскохозяйственных работ. Это была исследовательская, кропотливая работа. Вооружившись пособием «Вариационная статистика» Поморского, я засел за утомительные вычисления. Так как результаты анализов оказались в общем ободряющими, я попытался не только подыскать среди цветущих растений сельскохозяйственные сигнализаторы, но и прогнозировать время их цветения, что значительно повыпало практическое значение предлагаемого приёма. Сотни проделанных мною анализов подтвердили правильность теоретических выводов. Оставалось теорию применить на практике. Но это было делом уже колхозных агрономов.
На протяжении всей своей продолжительной работы над вопросами сельскохозяйственных феносигнализаторов я держал деловую связь с феносектором Географического общества (Ленинград). На эту тему я неоднократно делал доклады на совещаниях специалистов по борьбе с вредителями сельского хозяйства в Ростове, на Всесоюзном съезде фенологов в Ленинграде (1957). В журнале «Защита растений» была опубликована моя статья «Феносигнализаторы в защите растений» (Москва, 1960). Ростиздат в 1961 году выпустил мою небольшую работу «Сигналы природы».
Как ярый популяризатор фенологических наблюдений среди широких кругов населения, я за свою многолетнюю деятельность на этом поприще, в особенности после выхода на пенсию, сделал множество докладов, сообщений, лекций, бесед, для которых свежий руками изготовил не менее сотни стенных таблиц и столько же более мелких.
Этот кипучий период моей фенологической деятельности всегда вызывает в душе отрадные воспоминания.
За долгие годы общения с природой и, в особенности, за последние 15-20 лет, когда я с конца марта и до конца октября почти ежедневно бывал в степи или роще, я настолько сжился с природой, что чувствовал себя среди растений, как среди близких друзей.
Идёшь, бывало, по июньской цветущей степи и радостно приветствуешь в душе старых друзей. Нагнёшься к коренной жительнице былого степного приволья - полевой землянике и «спросишь глазами», как ей живется в это лето. Постоишь в таком же молчаливом разговоре около могучего красавца железняка и зашагаешь к другим зелёным знакомцам. Необыкновенно радостны всегда бывали встречи после долгой зимы с весенними первоцветами - золотистым гусиным луком, нежными букетиками крохотной (1-2 см высоты!) крупки и другими питомцами ранней весны.
К тому времени мне перевалило уже за семьдесят, а я по-прежнему, как трёхлетний мальчик, любовался каждым степным цветочком. Это было не старческое сюсюканье, не приторная сентиментальность, а какое-то одухотворяющее слияние с природой. Нечто подобное, только несравнимо глубже и тоньше, испытывают, вероятно, большие художники слова и кисти, такие как Тургенев, Паустовский. Престарелый Сарьян не так давно сказал: «Я никогда не перестаю удивляться природе. И этот восторг перед солнцем и весною, перед цветущим абрикосом и величием гор-исполинов я пытаюсь изобразить на холсте» (Известия. 1966. 27 мая).
Шли годы. В 1963 году мне стукнуло 80 лет. Стали наседать стариковские болезни. Я уже не в силах был в тёплое время года уходить, как в прежние годы, за 8-12 километров в степь или сидеть не вставая за письменным столом по десять часов. Но меня по-прежнему неудержимо влекла к себе природа. И пришлось довольствоваться близкими прогулками за город.
Степь манит к себе своими бескрайними просторами, загадочно синеющими далями с древними курганами на горизонте, необъятным куполом неба, звенящими в выси песнями ликующих жаворонков, живыми многокрасочными коврами под ногами. Всё это вызывает в душе высокие эстетические переживания, усиливает работу фантазии. Правда, теперь, когда целина почти сплошь распахана, степные эмоции несколько ослабели, но донские просторы и дали остались столь же необъятными и влекущими. Чтобы ничто не отвлекало меня от наблюдений, я всегда брожу по степи в одиночку, причем не по накатанным безжизненным дорогам, а по заросшим непролазной гущиной трав и кустарников тропинкам, нетронутым плугом степным склонам, каменистым обрывам, безлюдным балкам, то есть по местам, где прячутся от людей степные растения и животные.
За долгие годы занятий фенологией у меня выработалась привычка и навыки присматриваться к красоте oкружающей природы, будь то широко открытый пейзаж или скромная фиалка, притаившаяся под кустарником. Эта привычка сказывается и в условиях города. Я не могу пройти мимо зеркальных лужиц, разбросанных на панели налетевшей летней тучкой, чтобы не заглянуть на миг в бездонную чудесную синеву опрокинутого неба. В апреле не могу не полюбоваться мимоходом золотыми шапочками одуванчиков, вспыхнувшими под приютившей их подворотней.
Когда пошатнувшееся здоровье не позволило мне вдосталь бродить по степи, я поплотнее придвинулся к письменному столу.
Начиная с 1934 года, краткие сводки моих фенологических наблюдений помещались в Новочеркасской газете «Знамя коммуны». В первые годы это были сухие информационные сообщения. Затем я начал придавать им описательный характер, а с конца пятидесятых годов - повествовательный с некоторой претензией на художественность.
Радостно было когда-то бродить по степи в поисках неведомых тебе растений, творить новые приборы и таблицы, работать над животрепещущими вопросами феносигнализации. Это развивало творческую мысль и облагораживало жизнь. И вот теперь моя притихшая было по старости лет творческая фантазия вновь нашла себе применение в литературной работе.
И начались радостные муки творчества. Чтобы набросать для газеты или журнала зарисовку из жизни природы, я нередко часами просиживал за письменным столом. Заметки регулярно печатались в новочеркасской и ростовской газетах. Сознание того, что мои заметки открывают глаза обывателей на прекрасное в примелькавшейся окружающей природе и тем самым призывают их к её охране, придавало значимость этим занятиям. На их материалах я написал две небольшие книжки: «Заметки фенолога» (1958) и «Степные этюды» (1966), выпущенные Ростиздатом.
Это цветы сделали луг такими разнообразными и душистыми, поскольку их было чрезвычайно много – синих, красных, белых, оранжевых, всяких-всяких. Смотришь – и глаза разбегаются. Каждая пчелка, каждая букашка летит к какому-то цветку, как к знакомому. Вот ромашка с белыми широкими лепестками и золотой середкой. На нее сел мотылек с цветистыми и легкими, будто лепестки, крылышками. А вон колокольчик качает раз в раз головкой и будто зовет: день-дзень, я здесь! Глядь, а к нему шмель в гости! А присмотреться пониже разнотравья, – это же просто чудо! Кто здесь только не странствует: мурашки своей слаженной командой проторяют тропу к своему замку, черненькие жучки, спешащие так, будто опаздывают на какие-то торжества, маленькие мотыльки, которые спустились вниз отдохнуть от своих хлопот…
Удивительный мир! И хочется к нему прислушаться, уловить каждый шорох, это так увлекательно и чрезвычайно интересно. Я будто превращаюсь в путешественника, который странствует этим сказочным миром под названием Природа.
Лес зимой. Вы были в лесу, когда там властвует зима? Не каждый год в эту пору лес бывает таким красивым. В этом году он необыкновенный – волшебный. Заходишь в это царство внеземной красоты и оказываешься в плену удивительных впечатлений, когда даже слова сказать не можешь громко, только бы не спугнуть какого-то дива. Вон деревья набрали на свои ветви столько пушистого снега, что, кажется, не выдержат мелкие ветки, и нырнет вниз белый водопад. Все деревья, кусты стоят припорошенные снежинками, будто готовясь к какому-то балу. Хочется разговаривать шепотом. А снегирей совсем это не интересует, им приятно перелетать из ветви на ветвь и встряхивать снег. Белочки тоже выскакивают на прогулку, чтобы развеселить себя и окружающих птиц, которые сразу взлетают, если где-то осыплется снег. И лес наполняется одиночными звуками, такими нежными и неповторимыми, будто сама природа что-то шепчет. Где-то птичка отзовется, где-то прошелестит снег, ссыпавшийся к подножию деревьев…
Как приятно стоять и слушать лес.
Образование играет очень важную роль в нашей жизни. Это одно из самых ценных приобретений, которое человек может сделать в своей жизни. На протяжении всей истории человечества образование высоко ценилось. Прогресс в основном зависел от высокообразованных...
Я люблю вглядываться в лица людей и стараться понять, о чем они думают, чем занимаются. Конечно, точно я узнать не могу, что они думают. Вот у этого парня крепкие мышцы, мозолистые руки, наверняка он спортсмен. При его росте хорошо играть в баскетбол...
Человек создал культуру, а культура - человека. Личность реализуется в культуре мысли, культуре работы и культуре языка. Культура – это не только все то, что создано руками и умом человека, а и прошедший сквозь столетия способ общественного существования,...
Идейно-художественное развитие со второй половины XIX века во многом определяла революционно- демократическая эстетика. Ее основы были заложены еще Белинским. По мнению Н. Г. Чернышевского, искусство - это проявление реальной человеческой сущности,...