День ВМФ КРУ «Жданов» в Средиземном море.

В первые же послевоенные годы Советское правительство поставило задачу ускоренного развития и обновления Военно-Морского Флота. В конце 40-х - начале 50-х годов на флот поступило значительное количество новых и современных крейсеров, эскадренных миноносцев, подводных лодок, сторожевых кораблей, тральщиков, охотников за подводными лодками, торпедных катеров, а корабли предвоенной постройки проходили модернизацию.

В то же время большое внимание уделялось совершенствованию организации и повышению уровня боевой подготовки с учётом опыта Великой Отечественной войны. Были переработаны существовавшие и разработаны новые уставы и учебные пособия, а для удовлетворения возросших кадровых потребностей флота была расширена сеть военно-морских учебных заведений.

Предпосылки

Военный потенциал США уже к середине 40-х годов был огромным. В составе их вооруженных сил было 150 тыс. различных самолетов и самый большой в мире флот, имевший свыше 100 единиц одних только авианосцев. В апреле 1949 года по инициативе США был создан военно-политический блок Организация Североатлантического договора (НАТО), вслед за которым были организованы еще два блока - СЕНТО и СЕАТО. Цели всех этих организаций были направлены против социалистических стран.

Международная обстановка диктовала необходимость противопоставить объединенным силам капиталистических стран объединенную мощь социалистических государств. С этой целью 14 мая 1955 года в Варшаве главами правительств соц. стран был подписан коллективный союзнический Договор о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи, который вошел в историю как Варшавский Договор.

Развитие ракетного оружия

Всплытие подводной лодки.

Как за рубежом, так и в Советском Союзе продолжали совершенствоваться ракеты различных классов для поражения наземных, морских и воздушных целей. В качестве оружия дальнего действия противолодочные корабли получили ракеты-торпеды, а для ближнего действия - реактивные бомбометы.

Развитие ядерного оружия повлекло за собой изменения в военной науке. В подводном кораблестроении определились два направления: создание атомных подводных ракетоносцев для мощных дальнобойных ракет и многоцелевых атомных подводных лодок, способных выполнять комбинированные боевые задачи. Одновременно было признано необходимым вооружить флот ракетоносной авиацией дальнего действия, способной выполнять боевые задачи в океане. Борьбу с угрозой из глубины предусматривалось вести атомными подводными лодками, морской авиацией, а также надводными кораблями специальной постройки.

В середине 50-х годов правительство СССР приняло решение о строительстве мощного ракетно-ядерного океанского флота, и уже через несколько лет от причала отошел «Ленинский комсомол», первый советский подводный атомоход. В сентябре 1958 года с подводной лодки был впервые осуществлен пуск ракеты из подводного положения.

Важной страницей в истории ВМФ СССР стало групповое кругосветное плавание атомоходов в 1966 году.

Дальнейшее развитие флота

День ВМФ СССР во Владивостоке.

Создание ракетно-ядерного оружия и первых атомных подводных лодок послужило фундаментом для последующего выбора направлений в строительстве кораблей различного назначения. Были спроектированы и построены различные противолодочные корабли, в том числе с газотурбинными установками; началось внедрение на корабли палубной авиации. Тогда же был спроектирован первый противолодочный крейсер - вертолётоносец. Осуществлялись исследования в направлении создания кораблей с динамическими принципами поддержания - на подводных крыльях и воздушной подушке, а также различных десантных кораблей.

В дальнейшем от поколения к поколению корабли совершенствовались, создавались атомные подводные ракетоносцы, вступали в строй скоростные многоцелевые подводные лодки. Была решена проблема внедрения на надводные корабли палубных самолетов с вертикальными взлетом и посадкой, созданы крупные авианесущие корабли, а также надводные корабли с атомной энергетикой. Флот получил современные десантные корабли и тральщики.

Результаты развития флота

Тяжёлый авианесущий крейсер «Баку».

Атомные подводные лодки, вооруженные дальнобойными баллистическими ракетами, стали основой ударной мощи ВМФ СССР.

Важное место среди сил Военно-Морского Флота занимала морская авиация. Резко возросло значение противолодочной авиации, в том числе корабельного базирования, способной вести эффективный поиск и уничтожение подводных лодок в океане. Одной из главных задач морской авиации стала борьба с атомными подводными ракетоносцами вероятного противника.

Безусловно, надводные корабли не утратили своей важности, а их огневая мощь, мобильность и способность вести боевые действия в различных районах Мирового океана увеличились. Задачу поиска и уничтожения подводных лодок противника могли выполнять противолодочные крейсера и большие противолодочные корабли, способные в течение длительного времени действовать в океане на большом удалении от своих баз. На вооружении стояли такие авианесущие крейсеры, как «Москва», «Ленинград», «Минск», «Киев», «Новороссийск»; быстроходные противолодочные корабли типа «Комсомолец Украины», «Красный Кавказ», «Николаев» и др., а также сторожевые корабли типа «Бодрый».

Тяжёлый атомный ракетный крейсер «Киров» и ракетный крейсер проекта 1164.

Другой большой группой надводных кораблей стали ракетные крейсеры и катера. Развитие ракетного оружия и радиоэлектроники расширило боевые возможности этого рода сил и придало им принципиально новые качества. Советский флот мог годиться такими боевыми кораблями, как атомные ракетные крейсера «Киров» и «Фрунзе», которые имели комбинированную систему защиты, хорошие условия для экипажа (сауна, бассейн, телецентр и т. д.) и могли месяцами не заходить в базы.

Важной составной частью флота стали и неатомные ракетоносные корабли с ракетами различного назначения. Хорошие мореходные качества и боевые возможности показали ракетные крейсера «Варяг», «Адмирал Головко», «Адмирал Фокин», «Грозный», «Слава» и другие. Малые ракетные корабли типа «Зарница» и ракетные катера типа «Кировский комсомолец» могли успешно выполнять задачи по уничтожению надводных кораблей и транспортов противника не только на закрытых морских театрах, но и в прибрежных районах океанов. Среди малых ударных кораблей остались и торпедные катера.

Высадка совеских морпехов на острове Нокра (Эфиопия).

В составе ВМФ СССР имелись и десантные корабли, в том числе на воздушной подушке, предназначенные для перевозки десантных подразделений сухопутных войск, морской пехоты и их боевой техники. Большие десантные корабли типа «Александр Торцев», «Иван Рогов» были оборудованы специальными помещениями для личного состава, а также трюмами и площадками для размещения танков, артиллерийских установок, автомобилей и другой техники. Малые десантные суда смогли принимать и высаживать войска прямо с берега на берег и были вооружены скорострельной универсальной артиллерией, позволяющей отражать нападения самолетов и легких кораблей противника.

Послевоенный период развития флота ознаменовался принципиальным обновлением береговой артиллерии, которая превратилась в ракетно-артиллерийские войска, предназначенные для обороны побережья и важных военных объектов на берегу от нападения со стороны моря, способные поражать цели на расстоянии 300–400 километров.

Коренным образом изменилась и морская пехота. На ее вооружении поступили плавающие и высокопроходимые танки, бронетранспортеры, артиллерийские установки различного назначения, разведывательные и инженерные машины.

В результате технического перевооружения новые качества приобрели вспомогательные суда ВМФ, обеспечивающие повседневную и боевую деятельность надводных и подводных кораблей. Это суда технического и бытового снабжения, транспорты для перевозки сухих и наливных грузов, гидрографические, аварийно-спасательные суда, плавучие базы и мастерские, плавучие доки и краны, буксиры и т. д.

Корабли ТОФ.

Качественные изменения в вооружении и оснащении ВМФ СССР сопровождались дальнейшим углублением разработки теории военно-морского искусства, перестройкой организационной структуры флота, принципиально новым подходом к боевой подготовке и боевой готовности кораблей и частей.

Современные корабли и оружие, динамичность и большой пространственный размах боевых действий на море требовали от командующих силами флота и их штабов быстрого анализа изменений в обстановке, принятия решений, строго обоснованных расчетами, и передачи распоряжений действующим силам в море в кратчайшее время. Этот сложный процесс потребовал внедрения в работу штабов автоматизированных систем управления силами, основанных на широком использовании автоматики, радиоэлектроники и вычислительной техники. Управление силами флота осуществлялось с хорошо оборудованных автоматизированными системами управления и связи командных пунктов.

Состав ВМФ СССР

К концу 1980-х годов в состав ВМФ СССР входило более 100 эскадр и дивизий, общая численность личного состава флота составляла около 450 000 (включая около 12600 морских пехотинцев). В боевом строю флота находилось 160 надводных кораблей океанской и дальней морской зоны, 83 стратегических атомных подводных ракетоносцев, 113 многоцелевых атомных и 254 дизель-электрических подводных лодок .

На 1991 год на судостроительных предприятиях СССР строилось: два авианосца (в том числе один атомный), 11 атомных подводных лодок с баллистическими ракетами, 18 многоцелевых атомных подводных лодок, семь дизельных подводных лодок, два ракетных крейсера (в том числе один атомный), 10 эскадренных миноносцев и больших противолодочных кораблей и др.

Конец СССР и раздел флота

Противолодочный крейсер Ленинград пр.1123 на корабельном кладбище в г. Аланг, Индия, конец 1990-х - начало 2000-х годов.

После распада СССР и окончания Холодной войны ВМФ СССР был разделён между бывшими советскими республиками. Основная часть флота перешла к России и на её основе был создан Военно-Морской Флот Российской Федерации .

По причине последовавшего экономического кризиса, значительная часть флота была утилизована.

См. также

Примечания

Литература

• Монаков М. С. Главком (Жизнь и деятельность Адмирала флота Советского Союза С. Г. Горшкова) . - М.: Кучково поле, 2008. - 704 с. - (Библиотека клуба адмиралов). - 3500 экз. - ISBN 978-5-9950-0008-2

Галерея

Как ни парадоксально прозвучит, но атомный флот зародился из ядерного взрыва. Использование нового вида энергии сулило чрезвычайно лакомые возможности и в первую очередь - неограниченную дальность походов и огромную мощность плавучего средства. Поэтому после успешного испытания в 1949 году ядерной бомбы развитие флота получило новый мощный импульс. Практически сразу развитие советского атомного флота пошло по двум равноценным направлениям - военному и гражданскому.

Подводная и надводная охрана морских рубежей

Вполне естественно, что первым получил «обновку» Военно-Морской флот. 4 июля 1958 года головная атомная подводная лодка К-3 «Ленинский комсомол» прошла свои первые мили на энергии ядерного реактора. На вооружении подводный страж советских рубежей, конечно, тоже нес ядерное оружие, что уже, в общем-то, не было чем-то особенным. К тому времени ракетное и ядерное оружие уверенно обосновались на ракетных и противолодочных кораблях типа «Бедовый» и «Комсомолец Украины», а также на ракетных и противолодочных крейсерах типа «Грозный» и «Москва», не говоря уже о многочисленных ракетных катерах.

Несмотря на мощь и надежность надводных кораблей, работавших на традиционной энергии, ставка была сделана на атомные подводные лодки (АПЛ). Основу ВМФ СССР составляли 33 АПЛ проекта 671РТМ и РТ и 12 - проекта 670 и 670М. Самыми мощными были семь подводных ракетных крейсеров проекта 949 и 949А «Антей». Каждый из них был способен запросто уничтожить хваленую авианосную группу Соединенных Штатов.

Фото: АПЛ проекта “Антей” https://defendingrussia.ru

Числились за советскими подлодками и другие рекорды. Так, в состав флота входили 12 АПЛ с корпусами из титановых сплавов, среди которых была самая быстроходная в мире подлодка (проект 661) и самая глубоководная (проект 685).

Фото: АПЛ проекта 661 http://vpk-news.ru

Надводный атомный военный флот развивался более медленными темпами. Лишь в 1980 году ВМФ получил новогодний подарок - 30 декабря вступил в строй крейсер «Киров». Этот корабль с ядерной установкой был оснащен новейшими ракетными комплексами, не имеющими аналогов за рубежом. По сути, «Киров» представлял собой прототип корабля «арсенального» типа, о строительстве которого только сейчас подумывают в США.

Всего было построено 4 таких корабля: «Киров», «Фрунзе», «Калинин» и «Петр Великий». Государственные испытания последнего с огромными трудностями начались в 1996 году, спустя 10 лет после закладки. Но это уже российская история атомного флота, к которой стоит вернуться чуть позже.

Уникальный ледокольный флот

«Облик отечественного ударного корабля ледового класса еще обсуждается с военными. Но уже сейчас можно сказать, что многое он возьмет от нового ледокола ЛК-110Я ″Лидер″».

Да и сейчас наши северные рубежи – не бесхозные и беззащитные. Как минимум мирный ледокол «Советский Союз» может выполнять двойную функцию и в случае необходимости участвовать в активных боевых действиях. «Гостинцы» в виде боевых модулей и компонентов частично хранятся на складах, но кое-что находится постоянно на борту.

В семействе ожидается прибавление

Ну а самое главное, что возрождаться российский атомный ледокольный флот будет не только за счет старых ресурсов и разработок военных. Сегодня в эксплуатации ФГУП «Росатомфлот» находятся семь атомных судов. И новостные ленты информагентств достаточно часто сообщают о грядущем пополнении ледокольного семейства. Так, в середине июня на воду был спущен атомный ледокол «Арктика» – самый мощный и самый большой из существующих сегодня.

Его мощность - 60 МВт, длина - 173,3 метра, ширина - 34 метра, водоизмещение - 33,54 тысячи тонн. Проектный срок службы - 40 лет. Льды почти трехметровой толщины ему нипочем.

Представитель Объединенной судостроительной корпорации Роман Черниговцев отмечает еще одну важную особенность:

«У нового атомохода отечественная система электродвижения. Ранее российские ледоколы комплектовались преимущественно зарубежным электротехническим оборудованием».

Швартовые испытания «Арктики» ожидаются уже в конце 2017 года.

Следующими подарками под елку станет первый серийный ледокол «Сибирь», заложенный в прошлом году, и второй серийный атомоход «Урал», закладка которого произошла на днях с двухмесячным опережением графика. Сданы суда будут соответственно в конце декабря 2019 и 2020 годов.

Вряд ли им придется стоять на приколе в ожидании заказов. И на Северный полюс туристов возить, может, и станут, но лишь от случая к случаю, в свободное от основной работы время. Фронт работ атомоходам предстоит обширный. Новые ледоколы должны обеспечить России лидерство в Арктике и рост грузоперевозок по Северному морскому пути, который при хорошем раскладе может стать главным конкурентом южных маршрутов через Суэцкий и Панамский каналы.

Глава «Атомфлота» Вячеслав Рукша рассказывает подробности:

«Ледоколы проекта 22220 будут способны обеспечить круглогодичные проводки по всей акватории Северного морского пути. Им предстоит обеспечивать проводку судов, транспортирующих углеводородную продукцию с месторождений Ямальского и Гыданского полуостровов, шельфа Карского моря на рынки стран Атлантического и Тихого океана».

Ну а в случае необходимости, совсем как в шуточной песне о «простом советском мирном тракторе», найдется в современной «начинке» российских атомных ледоколов и средство от потенциальных агрессоров.

Кстати, эксперты подсчитали: чтобы круглый год подводить суда к стратегическим объектам российского северного побережья, нужно дополнительно построить не менее 40 новых ледоколов различного класса. Выходит, мечта адмирала Макарова начинает сбываться :

«Россия своим фасадом обращена к Ледовитому океану, и поэтому ни одна нация не заинтересована в ледоколах более нас. Природа заковала нас во льды, и чем скорее мы сбросим эти оковы, тем раньше дадим возможность развернуться русской мощи».

© Е. А. Шитиков

ЯДЕРНОЕ ПРОТИВОСТОЯНИЕ:
К ИСТОРИИ СОЗДАНИЯ БОЕГОЛОВОК
МОРСКИХ БАЛЛИСТИЧЕСКИХ РАКЕТ

Е. А. Шитиков

Е. А. Шитиков - специалист в области кораблестроения и вооружения Военно-Морского Флота, вице-адмирал (1981), почетный академик Российской академии естественных наук (1993), лауреат Государственной премии СССР (1982), участник Великой Отечественной войны.

Он родился в 1922 г. в Детском Селе (б. Царское Село), ныне район Санкт-Петербурга. В 1940 г. поступил в Высшее военно-морское инженерное училище им. Ф. Э. Дзержинского. В июле 1941 г. в составе курсантского батальона, который вошел во 2-ю бригаду морской пехоты, был отправлен на фронт. В сентябре 1941 г. отозван в училище. Случилось так, что после боевых действий и трагической эвакуации из Ленинграда он один остался в живых из своей учебной группы, имел ранения.

В дальнейшем проходил боевую практику на кораблях действующего флота: канонерская лодка "Ленин" (1942 г., Каспийская флотилия), подводная лодка "М - 201" (1943 г., Северный флот), подводная лодка "М - 202" (1944 г., Черноморский флот). В марте 1945 г. окончил с отличием ВВМИУ им. Ф. Э. Дзержинского и был направлен на Тихоокеанский флот для прохождения службы инженером-механиком отряда торпедных катеров в бухте Находка. Войну с Японией закончил в Корее. Затем служил в Порт-Артуре (Китай).

В 1950 г. поступил в Военно-морскую академию кораблестроения и вооружения им. А. Н. Крылова на факультет ракетного оружия, которую закончил с отличием в 1954 г. Далее служба проходила в центральном аппарате Военно-Морского Флота: старший офицер, начальник отдела, начальник Управления ядерных вооружений ВМФ (1954 - 1983). Участник первого ядерного испытания на Новой Земле - когда проверялась работоспособность ядерного заряда торпеды и взрывостойкость кораблей. В 1975 - 1982 гг. отвечал за проведение подземных ядерных испытаний на Новой Земле, обеспечивая их безаварийность. Участвовал в разработке большинства ядерных боеприпасов для корабельных баллистических, крылатых и противолодочных ракет и торпед. Руководил испытаниями боеголовок баллистических ракет. Работал председателем ряда комиссий по проверке стойкости военно-морской техники к поражающим факторам ядерного взрыва как при натурных ядерных испытаниях, так и при использовании имитационных средств. Активно участвовал в становлении и развитии ядерно-технического обеспечения флотов, в том числе в разработке технологических проектов стационарных, подвижных и плавучих баз ядерного оружия. В период службы в ВМФ защитил кандидатскую диссертацию (1968), выполнил 19 научно-исследовательских работ в области вооружений флота, автор 36 научных публикаций по истории кораблестроения и вооружения флота, среди которых - две монографии: "Кораблестроение в СССР в годы Великой Отечественной войны" и "История ядерного оружия флота".

Е. А. Шитиков имеет 31 правительственную награду, в том числе 8 орденов, включая орден Мужества Российской Федерации.

Нередко российских ядерщиков упрекают в том, что они заимствовали американские разработки при создании ядерного оружия. В отдельные периоды действительно имело место относительное совпадение научно-конструкторских решений, но в основном СССР и США шли различными путями. Главная цель настоящей статьи - на примере истории создания боеголовок морских баллистических ракет показать противоборство двух держав в период 50 - 60-х гг. в корабельных стратегических ядерных вооружениях.

Историография атомного проекта отражает историю развития ядерной физики, создание и совершенствование производства активных материалов, развитие зарядостроения и натурные испытания ядерных зарядов. Между тем конечной продукцией вооруженческого комплекса является ядерный боеприпас (ЯБП). Он включает, кроме заряда, блоки высоковольтной и низковольтной автоматики, импульсный нейтронный источник, системы предохранительных и исполнительных датчиков, источник тока, корпус. ЯБП привязан к носителю механически, а в ракетах и электрически. ЯБП для баллистических ракет принято называть боеголовками. Все, что окружает заряд, обеспечивает его работоспособность у цели и безопасность при всех циклах эксплуатации и применения боезапаса. Отсюда важность каждого узла в ядерном оружии. Поэтому другая цель статьи - продемонстрировать роль и сложность летных испытаний боеголовок, о которых до сих пор публикаций в печати не было.

Первый в мире пуск баллистической ракеты с подводной лодки произошел на Белом море под руководством Сергея Павловича Королева 16 сентября 1955 г. Подводной лодкой командовал капитан 1-го ранга Ф. И. Козлов . При этом на модифицированной армейской ракете была боеголовка в инертном снаряжении, т. е. без ядерного устройства. Со штатной аппаратурой и зарядом (без делящихся материалов) она испытывалась на полигоне ракетных войск.

В 1956 г. на Северном флоте на этой боеголовке проверили только особенности работы барометрического датчика над водой и контактного - при ударе о воду. Заодно отрабатывали в качестве высотного взрывателя радиодатчик. И хотя радиодатчик впервые в ракетной технике заработал удовлетворительно, комплектовать им боеприпас не стали. В связи с этим армейскую боеголовку можно считать "морской" только условно, поэтому в дальнейшем мы на ней не останавливаемся. А рассмотрим технические проблемы создания собственно морских стратегических ядерных боеприпасов, обратив особое внимание на трудные испытания первых трех боеголовок корабельных баллистических ракет.

Первая боеголовка

Постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР о разработке морского ракетного комплекса вышло в 1956 г. Первоначально головной организацией по созданию ракеты являлось конструкторское бюро С. П. Королева. Однако вскоре на Урале создали конструкторско-производственный комплекс по баллистическим ракетам морского базирования (СКБ-385), и он стал разработчиком этой ракеты. СКБ возглавил В. П. Макеев , будущий академик, чье имя теперь носит Государственный ракетный центр.

Ядерный боеприпас создавали в НИИ - 1011 (Челябинск - 70), где научным руководителем был член-корреспондент АН СССР Кирилл Иванович Щелкин . Основными научными подразделениями института, много сделавшими для флота, были сектора: теоретической ядерной физики, теоретической газодинамики, экспериментальной газодинамики, экспериментальной ядерной физики и другие. Специалисты флота поддерживали самые тесные контакты с конструкторскими подразделениями института.

Разработки первой корабельной ядерной боеголовки велись по тактико-техническому заданию ВМФ. Главный конструктор - Александр Дмитриевич Захаренков , впоследствии заместитель министра среднего машиностроения, ведавший вооруженческим комплексом [ , с. 406]. Сразу встал вопрос о мощности заряда. Сначала сделали прикидки боеголовки с серийным зарядом РДС - 4, но он оказался недостаточно мощным, чтобы перекрыть рассеивание ракет. Известно, что потребная мощность боеголовки связана с точностью стрельбы, которая, в свою очередь, зависит от дальности полета ракеты. В тактико-техническом задании на разработку ракеты указывалась дальность стрельбы не менее 450 км, но фактически ее хотели дотянуть до 600 км. Возможные ошибки стрельбы решили скомпенсировать зарядом сверхбольшой мощности.

Комиссия, возглавляемая контр-адмиралом П. Ф. Фоминым , в которую входил и я, должна была рассмотреть эскизный проект и макет боевой части ракеты. По прибытии в Челябинск - 70 нам хотелось побыстрее изучить конструкцию боеголовки и техническую документацию . Но К. И. Щелкин начал с того, что подробно рассказал о достижениях в теоретических расчетах с помощью электронно-вычислительных машин. Тогда это было в новинку. И в конце концов повел нас не в конструкторское бюро и макетный зал, а в вычислительный центр. С него начиналось проектирование ядерных зарядов. Далее с комиссией работал Георгий Александрович Цырков - первый заместитель К. И. Щелкина, позже начальник Главного управления проектирования и испытаний ядерных боеприпасов Минсредмаша [ , с. 433 - 434]. Со стороны института в комиссии трудились А. Д. Захаренков, Л. Ф. Клопов и О. Н. Тиханэ , последовательно возглавлявшие конструкторское бюро, в котором создавались боеголовки мор-ских баллистических ракет [ , с. 91 - 92].

Морская боеголовка прин-ципиально отличалась от боеголовок других ракет тем, что в ней заряд конструктивно был совмещен с корпусом головной части [ , с. 64]. В создании заряда принимали участие теоретики - Е. И. Забабахин (позже академик), Ю. С. Вахромеев, М. П. Шумаев ; конструкторы - П. А. Есин, Н. В. Бронников, П. И. Коблов, Ю. К. Чернышев, Ю. П. Неустроев, А. В. Бородулин и др. Главным конструктором зарядов в НИИ - 1011 длительное время был член-корреспондент РАН Борис Васильевич Литвинов .

Заводские испытания боеголовки этого типа проходили на полигоне Капустин Яр, где был создан пусковой качающийся стенд, имитировавший качку подводной лодки. Испытаниями руководил Георгий Павлович Ломинский , впоследствии директор института в Челябинске - 70. На этом этапе крупных недостатков в боеголовке не выявили, но, как показали последующие испытания, они были. Были и опасные ситуации: при одном из пусков ракеты в ее двигательной установке начался пожар. В результате система управления выдала команду на отделение боеголовки, которое производилось с помощью толкателя. От удара толкателя головную часть ракеты со взрывчатым веществом (около 300 кг) подбросило вверх. К счастью, она, хотя и с перекосом, но опустилась на фланец ракеты. Когда пожар ликвидировали, боеголовку с помощью крана сняли с ракеты и уложили на стальной лист. На длинном буксире оттащили опасное изделие в поле и подорвали. Аварийные работы проводились под руководством г. П. Ломинского.

На полигоне ракетных войск планировали провести 18 пусков ракет, но после ряда удачных стрельб, под нажимом руководства страны, испытания перенесли на Северный флот. К этому времени туда уже прибыла специально спроектированная под ракеты дизельная подводная лодка, которой командовал капитан 2-го ранга Р. Б. Радушкевич . Лодка имела три ракетные шахты, и стрельбы можно было производить, когда субмарина находилась в надводном положении. В отличие от единой лодочной системы, обслуживающей все три ракеты, каждая боевая часть имела свой пульт, который обеспечивал контроль состояния ступеней предохранения и источников тока, установку вида подрыва и выбор высоты взрыва при воздушном срабатывании.

Стрельбы проводились из района острова Кильдин по боевому полю "Чижа", расположенному восточнее горла Белого моря. Испытаниями ракетного комплекса руководил председатель комиссии контр-адмирал Н. г. Кутузов , техническим руководителем испытаний боеголовки оставался г. П. Ломинский. Я был членом госкомиссии по комплексу, отвечавшим за соответствие боеголовки требованиям флота. Испытания длились почти год, с ноября 1959 г. по август 1960 г.

Первые пуски ракет прошли относительно спокойно, по крайней мере, по боеголовке существенных замечаний не было. Но, как говорил г. П. Ломинский, "никогда не было, чтобы чего-нибудь не было, всегда было, чтобы что-нибудь было". При расшифровке телеметрической записи одного из пусков ракеты обнаружили повышенную пульсацию промежуточного напряжения в автоматике боевой части, как тогда говорили, в "бочке". На Северный флот немедленно прибыл заместитель начальника главка Минсредмаша генерал-майор С. Н. Шишкин (до этого длительное время возглавлявший ЦАГИ) с группой специалистов, в числе которых был разработчик "бочки" К. А. Желтов . Испытания приостановили и стали имитировать различные неисправности. Выяснилось, что такая картина получается при преждевременном срабатывании одного из исполнительных датчиков. После анализа надежности всех датчиков подозрение пало на систему боковых контактных датчиков (СБКД). Находясь между корпусом головной части и теплоизоляционным покрытием, она работала в наиболее сложных условиях. Стало ясно, что для СБКД на траектории создается неблагоприятный тепловой режим, приводящий иногда к срабатыванию кабельного датчика (до снятия всех ступеней предохранения это не приводит к преждевременному взрыву, а только выводит датчик из строя). В интересах повышения надежности СБКД было решено примерно в полтора раза увеличить толщину теплозащитного покрытия.

В дальнейшем испытания прошли без сбоев, если не считать одного казуса. После подготовки боеголовки к стыковке с ракетой для погрузки на подводную лодку (эти операции проводились только ночью) вдруг было обнаружено в днище головной части небольшое треугольное отверстие. В связи с этим все участники испытаний написали объяснительные записки. В них оказался такой разнобой, что ничего нельзя было понять. Боеголовка с дыркой неработоспособна, но кто и когда ее сделал, своими силами установить не удалось. Поехали к ракетчикам. Оказалось, что на одной ракете был установлен нештатный кронштейн для прибора, определяющего скорость отделения головной части на траектории полета ракеты. И именно с этой ракетой днем раньше проводили примерочную стыковку. Операцию эту выполняли ракетчики (вес боеголовки порядка 1600 кг) и не заметили помехи в виде кронштейна, который и пробил небольшую дыру.

С испытаниями ракеты и боеголовки очень спешили. На подходе была атомная подводная лодка, которая также должна была быть вооружена этим комплексом.

На заводе-изготовителе боеголовки подвергались проверке на готовность к зачетным испытаниям, т. е. приемку изделий производила военная комиссия. В Челябинске - 70 , куда я прибыл в качестве председателя комиссии, природа неожиданно преподнесла нам сюрприз. В середине мая 1960 г., когда уже зазеленели березки, вдруг выпал обильный мокрый снег, который при сильном ветре вывел из строя все линии электропередач, полностью обесточив город. Директор НИИ - 1011 Д. Е. Васильев приказал собрать на опытный завод все аккумуляторы и даже ручные фонарики, чтобы обеспечить работу по доводке изделий и проверке их готовности к зачетным испытаниям. Пришлось работать круглосуточно, чтобы не задержать отправку боеголовок на Северный флот.

Зачетные испытания боеголовок проходили в мае - августе 1960 г. Испытателям они доставили много хлопот, так как выход в море подводной лодки часто задерживался по метеоусловиям на боевом поле. Для надежной регистрации параметров боевой части необходима летная погода с хорошей видимостью в районе боевого поля, где три самолета, летавшие на разных высотах, с установленной на них аппаратурой специального контроля (СК) регистрировали параметры боеголовки, вплоть до удара ее о землю. На севере же погода весьма переменчива. Кроме того, ионосферные явления часто нарушают радиосвязь района старта с боевым полем. Несмотря на трудности, летные испытания дали необходимую информацию об условиях и процессах, происходящих в боеголовке на траектории.

В апреле 1960 г. были проведены испытания боеголовки на безопасность при воздействии корабельных токов наводки. Для этого в розетки капсюлей-детонаторов вставили специальные сборки, срабатывавшие от напряжения намного ниже рабочего. Боеголовку с помощью плавучего крана подносили к корабельным антеннам и включали радиолокационные станции на полную мощность. Срабатывания спецсборок не зафиксировали. Впоследствии их чувствительность повысили еще на порядок, - результат был тот же. Испытания подтвердили, что экранирующее действие корпуса боеголовки гарантирует безопасность ядерного заряда от токов наводки.

Весьма важными были испытания боеголовки на безопасность погружения подлодки с разгерметизированной ракетной шахтой. Ситуация реальная. Ввиду опасности эксперимента с боевой частью, имевшей большое количество взрывчатого вещества, он проводился не на лодке, а с помощью плавсредств. Для погружения боеголовки использовали плотик с дистанционно управляемой вьюшкой. Боеголовка опускалась на глубину 300 метров (предельная глубина погружения лодки), затем поднималась и подлежала обследованию.

Вот рассказ участника этих испытаний Р. С. Вострова :

Результат осмотра боевой части после погружения оказался неожиданным. Под давлением воды были деформированы стыковочный узел и выпуклое днище головной части, которое потеряло устойчивость и оказалось вмятым в корпус заряда. После того как ножовкой распилили стыковочное кольцо, удалось снять напряжение с конструкции и отделить днище. От удара днища оказались деформированными и вмятыми в шаровой заряд центральный капсюль-детонатор и его розетка. Несмотря на это, заряд удалось расснарядить. Опасную операцию проводил офицер сборочной бригады Э. Шевелев , а контролировал его действия один из членов комиссии. Изделие было крайне опасно, поэтому его подорвали на берегу, сравнительно недалеко от пирса.

Фактически боеголовка на подводной лодке всегда пристыкована к ракете, и такого результата скорее всего не получили бы. Тем не менее конструкторы боеголовки приняли меры, исключающие подобный удар по заряду. Генеральный конструктор в. П. Макеев создал специальный стенд, на котором проводились испытания всей ракеты гидростатическим давлением. Интересно, что на третьей боеголовке роль "молота" стал выполнять менее прочный, по сравнению с головной частью, приборный отсек.

Для имитации аварийного сброса ракеты с боеголовкой в воду на одном из островов Ладожского озера построили металлическую вышку. Боеголовки испытывались как в инертном снаряжении с регистрацией перегрузок, так и с зарядом обычного взрывчатого вещества (ВВ) и боевыми детонаторами. Срабатывания капсюлей-детонаторов и ВВ не было, и перегрузки на узлах заряда оказались небольшими, что подтверждало безопасность для подводной лодки аварийного сброса ракеты. Эти испытания закончились в сентябре 1960 г .

В Северодвинске для проверки взрывостойкости ракет с боеголовкой построили ракетный отсек подводной лодки. Испытания проводились на Северном флоте в сентябре-октябре 1960 г. с имитацией подводной ударной волны атомного взрыва с помощью шнуровых зарядов [ , с. 4]. При взрывах на безопасных для подводной лодки радиусах боеголовка сохраняла работоспособность.

После окончания основных летных испытаний начались эксплуатационные испытания ракетного комплекса. Они состояли в трехмесячном пребывании ракеты с боеголовкой на подводной лодке с последующим отстрелом без каких-либо нештатных проверок ракетного оружия. Подлодка плавала в операционной зоне Северного флота. Испытания закончились стрельбой ракеты с боеголовкой без делящихся материалов. Позже, весной 1963 г., повторили аналогичные испытания, но с плаванием в тропических широтах.

По специальной программе боеголовка в составе ракеты подверглась длительной транспортировке железнодорожным и автомобильным транспортом (в том числе по грунтовым дорогам) для проверки сохранения ее боевых качеств. Все узлы испытания выдержали, за исключением внутреннего специального покрытия корпуса боеголовки, материал которого дал трещины, что могло повлиять на работоспособность заряда.

По результатам всех видов испытаний и после выполнения работ по замечаниям ракетный комплекс и боеголовку с термоядерным зарядом приняли на вооружение Военно-Морского Флота. В то время тротиловый эквивалент боеприпаса считался главным показателем достижений в развитии ядерного оружия. Боеголовка оказалась самой мощной и самой тяжелой среди корабельных ядерных боеприпасов всех поколений СССР и США.

Для боевой подготовки личного состава флотов, в том числе подводных лодок, заказали небольшое количество боеголовок тренировочно-боевой комплектации (от штатной боеголовки этот вариант отличался заменой делящихся материалов весовым эквивалентом). Однажды во время стрельб на Северном флоте произошло чрезвычайное происшествие. Боеголовка взорвалась не на заданной высоте, а выше - на высоте 3,5 км. К расследованию причин аварийного подрыва приступили немедленно. От ЦК КПСС этим вопросом занимался заведующий отделом оборонной промышленности И. Д. Сербин , а от Совета Министров - заместитель председателя Военно-промышленной комиссии Б. А. Комиссаров . Для выявления причин преждевременного взрыва боеголовки на траектории создали семь подкомиссий. Их возглавляли видные ученые различных специальностей.

Результаты работы подкомиссий были неутешительными. Число версий росло, а доказательности по каждой из них не прибавлялось. Большинство ученых предлагало провести дополнительные экспериментальные исследования. После совещания в. П. Макеев в сердцах бросил: "Разве с этими академиками создашь когда-нибудь ракету?!" А мне как участнику всех испытаний, представлявшему ВМФ, в ЦК КПСС И. Д. Сербин устроил длительный "разнос" и при этом в выражениях не стеснялся.

В связи с неконкретными научными рекомендациями конструкторы были настроены на дальнейший поиск причины чрезвычайного происшествия, не в конструкции, а в технологии изготовления. И обнаружилось, что уже в серийном производстве на ракетном заводе ввели внештатную операцию по "улучшению" теплозащитного покрытия головной части. Осуществлялась она шприцем с клеем. На злополучной головной части прокол сделали вблизи кабеля, и этого было достаточно, чтобы на конечном участке траектории полета боеголовки от теплового воздействия сработал боковой контактный датчик. Срочно изменили технологию работ с головной частью, создали прибор для контроля качества теплоизоляционного покрытия, улучшили проверку состояния кабелей. Всех участников внедрения технологии со шприцем уволили с работы. Больше претензий к надежности боеголовки не было.

Вместе с тем в то время оставался один больной вопрос - о ядерной безопасности в аварийных ситуациях. Конструкторы зарядов усиленно работали по исключению реакции деления в любых чрезвычайных обстоятельствах. Проводились испытания на так называемую "одноточечную" ядерную безопасность. Военно-Морской Флот воздерживался от выдачи боеприпасов на корабли, храня их в подземных сооружениях. Погрузка их на корабли состоялась в период Карибского кризиса 1962 г. Но нагнетание международной напряженности началось еще в мае 1961 г. после полета американского самолета У-2 над территорией СССР. Летом 1961 г. правительство приняло решение о проведении стрельб ракетами с ядерными взрывами. Программа стрельб предусматривала два выстрела: с боеголовкой в контрольной и в штатной комплектациях [ , с. 13]. Запуски ракет состоялись в октябре 1961 г. в условиях штормовой погоды, не позволившей подлодке уточнить свои координаты, что повлияло на точность стрельбы. Тем не менее регистрирующая аппаратура боевого поля на Новой Земле зафиксировала воздушный ядерный взрыв сверхбольшой мощности по тогдашней классификации [ , с. 150].

Как ответили американцы на это? США 6 мая 1962 г. провели боевую стрельбу ракетой "Поларис" с подводной лодки "Ethan Allen". В отличие от нашего высокоширотного надводного старта они стреляли из подводного положения лодки в экваториальной зоне, примерно в 250 км северо-восточнее острова Рождества в Тихом океане, на дальность 1900 км. Взрыв мощностью 600 кт произошел в океане на высоте 2500 м. По данным американских ученых [ , с. 39], отклонение боеголовки от точки прицеливания было 200 км (если эта цифра верна, в чем автор не совсем уверен, то состоялся аварийный пуск).

В США создание стратегических систем морского базирования начали с разработки малогабаритного заряда упомянутой выше мощности. Получилось так, что до 1968 г. отечественные атомные подводные лодки несли на борту 3 мощнейших термоядерных боеприпаса, а американские - 16 значительно меньшей мощности. Разница в этих боеголовках СССР и США очевидна. И хотя мы были первыми в создании ракет с ядерными боеголовками для подводных лодок, с конца 1960 г. преимущество в качестве такого оружия перешло к американцам - подвели точность стрельбы ракетами и ядерная гигантомания.

Вторая боеголовка

В связи с тем, что предыдущая ракета могла стартовать только с подводной лодки, находившейся в надводном по-ложении, что снижало ее боевые возможности, поэтому уже 20 марта 1958 г. было принято постановление правительства о создании ракеты, стартующей из-под воды. Постановление по принципиально новой ядерной боеголовке вышло позже, 28 января 1960 г. Летно-конструкторские испытания ракетного комплекса и боеголовки проходили на подводной лодке Северного флота, которой командовал капитан 2-го ранга С. И. Бочкин .

Новую боеголовку разрабатывали в НИИ - 1011 главные конструкторы: доктора технических наук - сначала А. Д. Захаренков, а затем Л. Ф. Клопов. В этом проекте принимали участие: КБ - 11 - создавало заряд; СКБ - 385 - корпус головной части; СКБ - 885 - радиодатчик и НИИ - 137 - систему ударных датчиков. Вес новой боеголовки по сравнению с предыдущей был снижен на 400 кг. Соответственно упала мощность, но она все равно была значительно больше, чем у боеголовки американского "Полариса". Для исключения перегрева носовой части ее впервые выполнили не остроконечной, а закругленной формы.

Непосредственный участник и руководитель работ по созданию большинства боеголовок морских баллистических ракет О. Н. Тиханэ так охарактеризовал новый боеприпас:

Конструкция и компоновка была существенно изменена по сравнению с предыдущим изделием, и в ней уже проглядывались черты будущих боеголовок для морских ракет, а именно: отсутствие стыков по наружной поверхности корпуса; размещение основных узлов автоматики на днище, которое могло открываться без расстыковки электрических связей автоматики подрыва и заряда; возможность проведения финишных операций через лючки на днище; реализация максимально возможного снижения веса и габаритов, в том числе за счет использования элементов корпуса для крепления узлов автоматики.

Ядерный заряд испытывали на полигоне (Новая Земля), а сама боеголовка полностью проходила испытания на Северном флоте с марта 1962 г. по март 1963 г. Всего произвели 28 пусков ракет. Руководили испытаниями боеголовки члены госкомиссии по ракетному комплексу Ю. Л. Дмитраков (НИИ - 1011) и Е. А. Шитиков (ВМФ). Наиболее активно в подкомиссии по боеголовке работали Р. С. Востров, А. С. Бодрашов, Д. М. Ульянов . Несмотря на несколько аварийных стартов ракеты, были получены необходимые траекторные данные о работе боеголовки. Оставалось еще проверить боеголовку при максимальной дальности стрельбы. Стрельба на максимальную дальность была завершающим этапом. Она измотала всю комиссию. Дело в том, что стартовая позиция находилась не в районе Кильдина, как раньше, а севернее мыса Нордкап (Норвегия), и трудно было в феврале поймать подходящую погоду и на старте, и на боевом поле в районе Хальмер-Ю, севернее Воркуты [ , с. 274]. Момент старта ракеты с подлодки, находящейся под водой, передавал на боевое поле эсминец "Прозорливый", оборудованный аппаратурой подводной связи. Обеспечивавший стрельбу эсминец не мог долго находиться в районе старта в нейтральных водах, так как американские самолеты начинали постоянное слежение за ним. Несколько раз безрезультатно выйдя в море из-за ухудшения погоды на боевом поле, государственная комиссия по комплексу (в ее работе принимали участие в. П. Макеев, Н. Н. Исанин, А. М. Исаев и другие видные конструкторы), готова была принять решение о стрельбе без использования самолетов с аппаратурой СК на боевом поле. Комиссия по испытаниям боеголовки категорически возражала против этого. Наконец стрельба состоялась по полной программе. Ракета пролетела 1420 км. И были зарегистрированы все параметры по боеголовке. Мы поздравили главных конструкторов с успешным окончанием длительных испытаний. Эсминец полным ходом возвращался на базу. Уже на подходе к Кольскому заливу неожиданно получили радиограмму с лодки: пропал начальник стартовой команды полигона Е. Панков . Стали "прокручивать" события. После подводного старта ракеты лодка всплыла и шла надводным ходом. При обнаружении американского самолета "Орион" подлодка сделала срочное погружение. Видимо, в этот момент и произошла трагедия - ракетчик не успел спуститься в лодку.

Испытания ракет длились больше года. Однако после их окончания разработчики заряда вскоре предложили увеличить его мощность за счет использования в конструкции трития. Флот с этим согласился, но надо было произвести еще несколько пусков ракет. Такие испытания организовал командующий Северным флотом адмирал В. А. Касатонов . Эту модификацию боеголовки и приняли на вооружение в 1963 г. [ , с. 275]. В связи с тем, что на флоте не было опыта эксплуатации новых ядерных зарядов, по нашей инициативе ввели радиационный контроль в ракетных шахтах с применением соответствующей аппаратуры. Впоследствии по мере накопления опыта радиационный контроль в шахтах отменили.

В США подобной боеголовки на флоте не было. В 60-е гг. американцы модифицировали боеголовку ракеты "Поларис" (А - 1, А - 2, А - 3), постепенно увеличивая ее мощность, пока не перешли к разделяющимся головным частям.

Третья боеголовка

Необходимость значительного повышения дальности стрельбы и количества ракет на подводной лодке заставила ВМФ в дальнейшем изменить техническую политику в развитии боевых частей ракетного оружия. Требовалось создать малогабаритную боеголовку даже за счет снижения мощности, а также увеличить боекомплект оружия на лодке, реализовать автоматизацию ее эксплуатации на корабле, обеспечить надежность систем подрыва в условиях противодействия.

Постановление Совета Министров СССР от 24 апреля 1962 г. предписывало разработать новый комплекс с дальностью стрельбы 2500 км. Боеголовку создавал НИИ - 1011, главный конструктор Леонид Федорович Клопов . Заряд разрабатывало КБ - 11, главный конструктор Евгений Аркадьевич Негин , с 1979 г. академик [ , с. 418]. Основная трудность заключалась в необходимости создания боеголовки, которая примерно в два раза была бы легче предыдущей.

Выбранный двухступенчатый заряд имел мощность, превышающую полумегатонный рубеж. Снижение мощности по сравнению со второй боеголовкой компенсировалось повышением точности стрельбы ракеты. Заряд был испытан на Новой Земле в 1966 г.

Для новой боеголовки разработали малогабаритную автоматику. Днище головной части служило одновременно корпусом низковольтного блока. Особые заботы вызывали датчики высотного подрыва. Используя автоматизированную систему предстартовой подготовки, конструкторам удалось реализовать введение поправок в уставки высотных датчиков подрыва в зависимости от конкретных условий стрельбы и характеристик цели.

Корпус третьей головной части из алюминиево-магниевого сплава отличался от предыдущих тем, что имел форму двойного конуса с закругленной носовой частью. Асботекстолитовое покрытие и образовывавшийся отсоединенный аэродинамический скачок предохраняли заряд и автоматику от перегрева на конечном участке траектории боеголовки [ , с. 7 - 8].

Правительство назначило государственную комиссию для проведения испытаний, ее возглавил подводник вице-адмирал Я. Н. Глоба. Председателем комиссии по боеголовке назначили автора этой статьи.

Летно-конструкторские испытания проходили с качающегося стенда на полигоне в Капустином Яре. Начало было неудачным. Первые пуски оказались аварийными - ракеты падали на территории полигона, а телеметрические записи станций "Трал" не давали ответа, в чем было дело. Начальник полигона генерал В. И. Вознюк даже распорядился эвакуировать часть площадок полигона. Летные испытания с наземного стенда затянулись. На полигон прилетел первый заместитель Главкома ВМФ адмирал флота в. А. Касатонов с целью ускорить испытания и при необходимости оказать помощь. После того как нашли причину падения ракет в районе старта, испытания стали проходить в относительно спокойной обстановке. Всего на сухопутном полигоне провели 17 пусков. Большинство из них были с боеголовкой с телеметрической аппаратурой и несколько - с обычным вв. В одном запуске боеголовка была спасаемой, т. е. в конце полета она опускалась на парашюте, и по ней можно было определить степень обгара теплозащитного покрытия. Таким образом получили достаточно полный объем траекторной информации, что позволило перейти к следующему этапу испытаний.

Флотский этап испытаний проходил на Белом море, лодкой командовал капитан 1-го ранга В. Л. Березовский . Ракеты и их боеголовки готовились на технических площадках полигона, начальником которого в то время был контр-адмирал Е. Д. Новиков .

Исходные данные для стрельбы, в том числе и по боеголовке, вырабатывала первая боевая информационно-управляющая система (БИУС), носившая условное название "Туча". Главный конструктор Р. Р. Бельский приложил немало усилий для ее отладки со всеми составляющими элементами комплекса. Перед первым пуском несколько недель ждали, пока уровень изоляции аппаратуры придет в норму. Затем испытания пошли без задержек.

Заключительным аккордом явился четырехракетный залп. Старт прошел эффектно, и с боевых полей доложили, что боеголовки "пришли" в заданные квадраты. Однако когда стали расшифровывать пленки СК с трех самолетов, летавших в районе боевого поля под названием "Норильск", то вместо ожидавшихся записей по двум боеголовкам обнаружили только по одной. Такое могло быть в случае отказа боевой части или ее большого отклонения, выходившего за границы боевого поля. Выяснение причины осложнялось тем, что по программе одна боеголовка взрывалась на высоте, не оставляя явных следов на болотистой местности, и визуальное наблюдение в день стрельбы затрудняла облачность. Да и малый интервал между ракетами в залпе не способствовал идентификации ракет и их боеголовок.

Поскольку командование полигона дало положительное заключение о результатах запусков всех четырех ракет, члены госкомиссии подписали отчет об испытаниях и уехали. Осталась только комиссия по боеголовке. Часть ее членов вылетела на боевое поле. Обследуя места падения ракет (их корпус не долетает до боевого поля) и боеголовок (в инертном снаряжении), ядерщики составили список номеров всех найденных узлов и телеграфировали на завод-изготовитель. Вскоре получили ответ, что все узлы относятся не к двум, как считал полигон, а к одной ракете. Возобновили поиски корпуса второй ракеты, но они оказались безрезультатными. Регистраторы боевого поля не смогли представить комиссии никаких, даже косвенных, доказательств, что на него "пришли" две боеголовки. Видимо, было очень большое отклонение. Комиссия по боеголовке, в которой особенно активно работали Ю. Л. Дмитраков, А. С. Бодрашов и Б. Д. Волошин, в своем отчете сделала вывод, что аппаратура СК работу одной боевой части не зарегистрировала из-за того, что она в заданный квадрат не пришла. Ознакомившись со всеми материалами, командование полигона и в. П. Макеев вынуждены были с этим согласиться. Так как остальные запуски ракет с подводной лодки были успешными, эпопея с поиском исчезнувшей боеголовки не задержала передачу ракеты с ядерным боеприпасом в серийное производство. По постановлению Совета Министров СССР от 13 марта 1968 г. комплекс с ядерной боеголовкой был принят на вооружение ВМФ. Это событие явилось новой ступенью в развитии ядерного оружия флота [ , с. 12 - 15], и явное качественное превосходство США в этом виде корабельного стратегического оружия было ликвидировано. Этот комплекс эксплуатировался на флоте почти четверть века [ , с. 212].

Третья боеголовка по весо-габаритным характеристикам имела сходство с американской боеголовкой ракеты "Поларис". Анализ эволюции боеголовок показал, что по мощностным показателям мы шли навстречу друг другу: в советском флоте снижали мощность для увеличения дальности стрельбы путем уменьшения веса боеголовки, а в американском - стремились повысить мощность до уровня нашей второй боеголовки без изменения весо-габаритных характеристик. В последующих образцах американцы ставили задачу повысить число целей, поражаемых одной ракетой, поэтому они старались создать разделяющиеся головные части, а нам важнее было достичь межконтинентальных дальностей стрельбы [ , с. 212], что проще сделать с моноблочной головной частью, поэтому научно-конструкторские решения опять на время стали разными.

Так закончились 60-е годы. Но ожесточенная научно-техническая борьба СССР и США в создании новых ядерных вооружений флота продолжалась. США стремились больше стратегического ядерного оружия переместить в океан и на военно-морские базы других государств. Для СССР важно было, чтобы корабельное ракетно-ядерное оружие могло со своих баз и из любой точки Мирового океана достигать военные и военно-промышленные объекты США. Противостояние длилось до окончания "холодной войны" и завершения испытаний ядерного оружия (СССР - 1990 г., США - 1992 г.). В настоящее время отношения между нашими странами настолько "оттаяли", что ядерные лаборатории США и научно-исследовательские институты России ведут совместные работы в области ядерной энергии.

Три века российского флота. Т. 3. СПб., 1996.

Величко И., Канин Р. РСМ - 25 - первенец второго поколения БРПЛ // Морской сборник. 1995. № 12.

Коробов В. К..

Оружие Российского флота. СПб., 1996.

Обретя ядерное оружие, военно-политическое руководство США сразу после окончания Второй мировой приняло решение не ограничиваться его носителями в ВВС. Палубные самолеты ВМС также рассматривались в качестве средства доставки ядерных бомб, тем более что в планы Пентагона входило строительство «суперавианосцев» водоизмещением порядка 70 тысяч тонн, впоследствии ставших известными как тип Forrestal. Оснащенные крылом с ядерными бомбами, они превратились в стратегическое средство ведения войны в формате «флот против берега». Под берегом, понятное дело, прежде всего понимались объекты на территории СССР и его союзников.

“ Силы специального назначения ВМФ СССР располагали двумя разновидностями малогабаритных ядерных боеприпасов «ранцевого» типа ”

Первым американским авианосцем с подобными возможностями стал Cоral Sea, заложенный еще во время войны и сданный флоту в 1947-м. Именно на его борту в 1950 году разместилась эскадрилья c «гибридными» штурмовиками-бомбардировщками AJ-1 Savage, имевшими два поршневых и один турбореактивный двигатель. Они стали первыми в истории палубными самолетами – носителями ЯО. Несколько позже AJ-1 были дополнены модификацией AJ-2. «Дикари» (так переводится их наименование) могли нести первую крупносерийную стратегическую американскую атомную бомбу Mk-6 (в усовершенствованном варианте – Mk-18) мощностью 40 килотонн. Кроме того, более легкие и несколько менее мощные тактические Mk-7 и Mk-8 получили в начале 50-х одномоторные поршневые штурмовики A-1 (AD-1) Skyraider («Небесный рейдер») и двухдвигательные турбореактивные истребители-бомбардировщики F2H Banshee («Фея смерти»). За ними последовали более «продвинутые» палубные машины. Кроме того, «Скайрейдеры» и «Бэнши» могли применять неуправляемые аэробаллистические ракеты малой дальности BOAR в ядерном снаряжении 20-килотонной мощности.

Не осталась в стороне от «нуклеаризации» и базовая патрульная авиация. Ее поршневые самолеты P2V Neptune оснащались ядерными глубинными бомбами Betty и Lulu.

Усилия американцев привели к тому, что их авианосцы стали мощным морским компонентом стратегических ядерных сил, отойдя на второй план лишь к следующему десятилетию, когда началось развертывание атомных подводных лодок – носителей баллистических ракет Polaris. Янки не оставили без внимания и корабельные стратегические КР для поражения наземных объектов (Regulus-1 и Regulus-2, имевшие термоядерные боевые части мегатонного класса), но они быстро сошли с оперативной сцены вплоть до более поздних времен, когда появились созданные на новых принципах «крылатки» Tomahawk.

Этот экскурс в историю чужих ВМС демонстрирует ситуацию, в которой Советский Союз начал оснащение своего флота ядерным оружием (забегая далеко вперед, справедливости ради нужно отметить, что с 1992 года на борту американских авианосцев ядерного оружия нет – оно складировано на берегу). Даже если бы удалось ввести в строй бездарно утопленный в Балтийском море трофейный немецкий Graf Zeppelin, средством ядерного сдерживания он вряд ли стал бы ввиду отсутствия палубных самолетов. Авиация ВМФ СССР оставалась береговой, зато в нее поступили самолеты-носители ядерного оружия – специально подготовленные для подвески атомной бомбы РДС-4 (30 кт) турбореактивные фронтовые бомбардировщики Ил-28А.

Авиационный спецназ

По сути до появления во второй половине 50-х годов баллистической ракеты для подводных лодок проектов 611АВ и 629 Р-11ФМ, а также 533-мм торпеды с ядерным зарядом 53-58 авиационный ударный комплекс Ил-28А/РДС-4 был единственным видом ядерного вооружения нашего флота. Большей же частью самолеты Ил-28 использовались в ВМФ в качестве торпедоносцев – носителей реактивных авиаторпед РАТ-52, не имевших ядерного исполнения. В те годы планировалось, но так и не состоялось ядерное оснащение первых противокорабельных крылатых ракет КС-1 («Комета»), поступивших на вооружение авиации ВМФ в 1953-м (носители – тяжелые поршневые бомбардировщики Ту-4КС, позже замененные на более скоростные турбореактивные Ту-16КС). Зато оно предусматривалось для созданных на основе КС-1 ракет С-2 береговых комплексов «Стрела» и «Сопка» и сухопутных ФКР-1. Часть таких ракет обоих типов, доставленных на Кубу в период Карибского кризиса, имела ядерное снаряжение.

Конечно, в отличие от палубных машин Ил-28А не являлись стратегическими (хотя в отношении европейских и азиатских вероятных противников почему бы и нет?). Боевой радиус Ил-28 составлял порядка 1000 километров, в то время как поступивший на вооружение ВМС США в 1956 году дозвуковой палубный штурмовик-бомбардировщик А-3 Skywarrior («Небесный воин») при сопоставимых скоростных характеристиках мог доставить ядерную бомбу (причем из ассортимента пошире, чем у Ил-28А, и при большей боевой нагрузке) на расстояние почти 1700 километров. Это означало, что с авианосца, находящегося на рубеже подъема самолетов в Норвежском море, «Небесные воины» могли обрушить ядерную смерть на Ленинград.

Использование Ил-28А, сводимых с 1954-го в отдельные эскадрильи специального назначения, регламентировалось в увидевшем свет в том же году «Наставлении по особенностям ведения морских операций в условиях применения атомного оружия». Так, в сражении с вражескими надводными силами, включающими крупные корабли (линкоры, авианосцы и крейсеры), предусматривалось первоначально атаковать их противокорабельными ракетами КС-1, запускаемыми с низкоскоростных Ту-4КС (что по замыслу разработчиков типовых операций должно было отвлечь вражеские средства ПВО), а затем нанести по противнику (с целью поражения крупных кораблей) ядерный удар самолетами Ил-28А с последующим – не более чем через четверть часа – вводом в бой торпедоносцев Ил-28 и Ту-14 (гораздо менее распространенных), а затем торпедных катеров, поддерживаемых парой крейсеров и эсминцами. Как видим, на первых порах флотскому ядерному оружию в подобных операциях отводилась роль весьма важного, но все-таки не главного средства.

Ракетный дебют

С рубежа 50–60-х годов СССР начал развертывать новые баллистические ракеты подводных лодок Р-13 (пока не избавившиеся, как и Р-11ФМ, от такого недостатка, как исключительно надводный старт) и КР П-5 (с таким же стартом) в термоядерном снаряжении для поражения наземных объектов. Носителями Р-13 стали крейсерские дизельные подлодки проекта 629, а П-5 проектов 644 и 665, переоборудованные из средних 613-х (затем дизельные субмарины специальной постройки проекта 651), а также атомные 659-е (позже 675-е). Очень скоро появились ПКР П-6 (для подводных лодок проектов 651 и 675) и П-35 (для крейсеров проекта 58 и комплексов береговой обороны), конструктивно похожие на П-5. В авиации ВМФ на смену Ил-28А пришли дальние Ту-16А (носители ядерных и термоядерных бомб) и в более существенных масштабах ракетоносцы Ту-16К-10 с дальнобойной КР К-10 с термоядерной (предусматривалась и фугасно-кумулятивная) боевой частью. Взамен чисто ядерного мелкосерийного изделия 53-58 в сжатые сроки было создано унифицированное автономное специальное боевое зарядное отделение (АСБЗО), благодаря чему изначально «обычные» 533-мм торпеды превращались в ядерные. Это означало, что носителями ЯО могли быть даже устаревшие сторожевые корабли-«полтинники» (проект 50) и торпедные катера. Наконец, уже в начале 60-х ВМФ СССР обладал противолодочными ядерными минами с мощностью заряда, по зарубежным оценочным данным, 5–20 килотонн.

“ Носителями ядерного оружия могли быть даже устаревшие сторожевые корабли-«полтинники» и торпедные катера ”

Внедрение ракетно-ядерных средств поражения наземных и надводных целей по сути и превратило ВМФ СССР в стратегический фактор ведения глобальной войны, коим до этого флот не являлся. Его строительство как второго по значимости после Ракетных войск стратегического назначения вида Вооруженных Сил подчинялось этой фабуле, а главными задачами были определены нанесение ядерных ударов по наземным объектам противника, уничтожение (также с использованием ЯО) ПЛАРБ системы Polaris и разгром авианосных ударных соединений (в том числе во взаимодействии с выделяемыми ВВС межконтинентальными тяжелыми ракетоносцами Ту-95К – носителями дальнобойных КР семейства Х-20 с термоядерными боевыми частями мегатонного класса).

Именно в этих целях была организована боевая служба сил ВМФ, отличавшаяся значительным геопространственным размахом и позволявшая нанести в случае критически угрожающего развития обстановки первый (!) удар ядерными и неядерными средствами поражения в их комбинации по корабельным группировкам противника. Действия заблаговременно (в мирный период) развернутых разнородных сил боевой службы обеспечивали введение в глобальную морскую битву основных оперативных сил флота.

Опасное соседство

Роль океанского ракетно-ядерного флота четко обозначена во введенном в 1963 году уже не командованием ВМФ, а непосредственно Генеральным штабом (что было впервые) наставлении «Операции Военно-морского флота. Часть пятая (флот-флотилия)». В документе определялась главенствующая роль ядерного оружия. «Операция представляет собой согласованные и взаимосвязанные по цели, месту и времени ядерные удары и высокоманевренные действия оперативных объединений и соединений, проводимые по единому замыслу для решения оперативных и стратегических задач».

С расширением ракетно-ядерного арсенала флота задачи по применению «специзделий» формулировались и уточнялись по результатам их испытаний, опыта учений и машинно-математического моделирования. Речь идет о баллистических (от Р-21 до Р-39) и крылатых (от «Аметиста» до «Гранита») ракетах уже подводного старта, ПКР («Базальт» и пр.), усовершенствованных КР для морской ракетоносной авиации (для Ту-16 – КСР-5, для сверхзвуковых Ту-22К и Ту-22М – Х-22), противолодочных в ядерном снаряжении («Вихрь», «Вьюга» и др.), универсальных противолодочно-ударных (комплекс «Раструб-Б»), ядерных глубинных авиабомбах для ПЛА (начиная с СК-1 «Скальп» для гидросамолета Бе-12) и т. д. Ядерное оружие (глубинные бомбы РЮ-2 «Скат») получили даже противолодочные вертолеты Ка-25 (модификация Ка-25ПЛЮ). А западные эксперты допускали наличие ядерных снарядов для 152-мм орудий легких крейсеров типа «Свердлов» (проект 68 бис). Интересное предположение, особенно если учесть, что неприятное соседство таких крейсеров в пределах дальности стрельбы их главного калибра частенько ощущали команды американских авианосцев. Да и то сказать – внезапный залп всех 12 таких орудий с применением бронебойных снарядов мог оказаться для авианосца фатальным (с последующей почти неминуемой героической гибелью крейсера).

Кстати, как засвидетельствовали в популярной книге о военно-морской разведке бывший военно-морской атташе посольства США в Москве Питер Хухтхаузен и французский историк Александр Шелдон-Дюпле, силы специального назначения ВМФ СССР (части боевых пловцов, по отечественной терминологии – водолазы-разведчики) располагали двумя разновидностями малогабаритных ядерных боеприпасов ранцевого типа. Это подтверждается и даже уточняется информацией открытого отечественного труда «Ядерное нераспространение» (в числе авторов которого – преподаватели Военной академии Генштаба и специалисты Росатома), где указано, что спецчасти советского флота обучались применению таких боеприпасов даже не двух, а четырех образцов (РА41, РА47, РА97 и РА115, к настоящему времени все они утилизированы).

Во всех стихиях

В документах ВМФ СССР подчеркивалась необходимость скрупулезного учета таких особенностей, как предотвращение поражения своих сил, оказавшихся неподалеку от объекта планируемого удара, и высокая стоимость спецбоеприпасов, исключающая их применение по недостойным целям. К середине 70-х годов предусматривались следующие случаи использования флотского ЯО:

• баллистических ракет подводного базирования по наземным объектам, надводным кораблям и подлодкам в крейсерском положении (к слову, руководством Минобороны СССР рассматривалась и возможность применения МБР РВСН против находящихся в позиционных районах погруженных ПЛАРБ противника);
• крылатых ракет надводных кораблей, подлодок и морской ракетоносной авиации по надводным кораблям и береговым объектам (преимущественно при залповом пуске, например для потопления с вероятностью порядка 0,8 авианосца типа Essex достаточен был залп половины ракетного боекомплекта ПЛАРК проекта 675 – 4 П-6);
<>торпед не только против надводных кораблей, судов и подводных лодок, но и особо важных береговых объектов;
• противолодочных ракет (комплексы «Вихрь» для крупных надводных кораблей и «Вьюга» для АПЛ) по подлодкам, надводным кораблям и береговым объектам (ПЛАРБ типа George Washington с вероятностью не ниже 0,9 могла быть уничтожена тремя такими ракетами, запущенными противолодочным крейсером-вертолетоносцем проекта 1123 или ПЛА проекта 671);
• ЗУР (универсальный комплекс «Шторм» для крейсеров противолодочных проекта 1123 и тяжелых авианесущих проекта 1143, а также БПК проектов 1134А и 1134Б) против воздушных (включая крылатые ракеты), а при необходимости и надводных целей;
• авиационных противолодочных глубинных бомб («Скальп», «Скат» и др.) по подлодкам.

ЯО могло применяться флотом и для уничтожения противодесантных заграждений противника с целью расчистки проходов.

Наконец, в 1975 году с вступлением в строй противолодочного (впоследствии переклассифицированного в тяжелый авианесущий) крейсера «Киев» ВМФ СССР обзавелся палубными самолетами – носителями ядерного оружия. Ими стали штурмовики вертикального взлета и посадки Як-38, в комплект ударных подвесок которых вошли «специальные» малогабаритные авиабомбы РН-28. В погребах «Киева» находилось 18 таких боеприпасов. При всех известных недостатках Як-38 («Гонки за вертикалью») наличие ЯО делало эти штурмовики серьезным боевым средством. А с учетом наличия на борту ПКР комплекса «Базальт» и ПЛР «Вихрь» в ядерном снаряжении (а также, вероятно, ядерных глубинных бомб для вертолетов) это была могучая океанская крепость. Увы, служба «Киева» в отечественном флоте, а тем более его «систершипов», оказалась по независящим от ВМФ причинам слишком короткой для кораблей такого класса («Потопленные перестройкой»).

В целом кратко характеризуя «нуклеаризацию» ВМФ СССР, можно утверждать, что наш флот в зените послевоенного развития располагал полномасштабной, весьма своеобразной ядерной триадой (аллегорически удачнее назвать ее трезубцем) морского, воздушного и наземного (берегового) базирования – от межконтинентальных баллистических до маневрирующих стратегических («Гранат») и противокорабельных («Базальт», «Гранит», «Вулкан») крылатых ракет, не говоря уже о таких специфических морских системах оружия, как торпеды и мины. Нет сомнений, что одной только ядерной мощи флота СССР, несмотря на все его «узкие места», вполне хватало для нанесения неприемлемого ущерба любому противнику, если не полного его уничтожения. Правда, ценой собственной гибели. Но это и обеспечивало военно-стратегический паритет в Мировом океане.

#Mk 101 Lulu #тяжелый авианесущий крейсер «Киев»

МОСКВА, 19 мар — РИА Новости, Михаил Севастьянов. День моряка-подводника в год празднования 60-летия отечественного атомного подводного флота отмечается в России в условиях технического обновления подплава и усиления боевой подготовки его личного состава.

Оборонно-промышленный комплекс (ОПК) РФ создает океанскую многоцелевую систему, включающую атомные подводные лодки, оснащенные самоходными аппаратами с ядерной энергетической установкой, которые способны на глубинах более километра с огромной скоростью скрытно выдвигаться к цели поражения на межконтинентальную дальность.

Главными направлениями в рамках оснащения подводных сил Военно-морского флота (ВМФ) России определены строительство субмарин четвертого и проектирование подлодок пятого атомного поколения.

Российские подводники стали значительно чаще выходить в моря и океаны на боевое дежурство и различные учения: в 2017 году общий уровень наплаванности экипажей по сравнению с 2015-2016 годами вырос более чем вдвое. В 2018 году подплав ВМФ России примет участие в пяти сотнях учений.

В России ежегодно 19 марта отмечается День моряка-подводника. 112 лет назад указом всероссийского императора Николая II в классификацию кораблей были включены подводные лодки, а в боевой состав Российского императорского флота вошли два десятка субмарин типа "Форель", "Касатка", "Сом" и "Осетр". Шесть десятилетий назад отечественный подплав получил первый корабль с ядерной энергоустановкой "Ленинский комсомол" и стал атомным. Юбилей будет праздноваться 17 декабря 2018 года.

Реальная фантастика

Президент России Владимир Путин 1 марта выступил с посланием Федеральному собранию, в котором, в частности, заявил о перспективном атомном подводном беспилотнике.

"Могу сказать, что в России разработаны беспилотные подводные аппараты, способные двигаться на большой глубине, на очень большой глубине и на межконтинентальную дальность со скоростью, кратно превышающую скорость подводных лодок, торпед и всех видов даже самых скоростных надводных кораблей — это просто фантастика", — сказал глава российского государства — верховный главнокомандующий Вооруженными силами РФ.

По словам Путина, такие необитаемые подводные аппараты могут быть оснащены как обычными, так и ядерными боеприпасами, что позволит им поражать широкий спектр целей, в том числе авианосные группировки, береговые укрепления и инфраструктуру.

В тот же день главнокомандующий ВМФ России адмирал Владимир Королев пояснил, что "в настоящее время предприятиями оборонно-промышленного комплекса РФ проводятся работы по созданию океанской многоцелевой системы, включающей в себя атомные подводные лодки, оснащаемые самоходными подводными аппаратами".

Королев уточнил, что успешно проведены испытания основного элемента подводного аппарата — ядерной энергетической установки, наличие которой позволяет подводному беспилотнику быстро двигаться на глубине более 1 тысячи метров, оставаясь незаметным для противника.

"Проведенное нами моделирование показало, что перехватить такой аппарат будет очень сложно, практически невозможно", — подчеркнул адмирал, добавив, что необитаемые подводные аппараты будут иметь практически неограниченную дальность плавания, обладать низкой шумностью и высокой маневренностью, позволяющими им скрытно выходить к объектам поражения.

По его информации, специально создаваемая для этого оружия система наведения даст возможность подводным аппаратам осуществлять автономный выход к цели и поражать ее с высокой точностью.

"Хочу особо отметить, что все элементы системы создаются с использованием только российских комплектующих", — сказал Королев, подчеркнув, что наличие данного оружия "позволит Военно-морскому флоту решать широкий спектр задач в дальней морской зоне, в акваториях, приближенных к территории противника".

Ввод в боевой состав ВМФ России океанской многоцелевой системы, по словам Королева, будет осуществлен по завершении полного цикла ее испытаний, которые ведутся в строгом соответствии с установленными планами.

Четыре поколения за шесть десятилетий

В 10.03 мск 4 июля 1958 года первая советская атомная подводная лодка К-3 "Ленинский комсомол", разработанная под руководством главных конструкторов Николая Доллежаля, Владимира Перегудова и научного руководителя Анатолия Александрова Специальным конструкторским бюро №143 (ныне — Санкт-Петербургское морское бюро машиностроения "Малахит"), дала ход под ядерной силовой установкой.

Академик Александров, находившийся в прочном корпусе субмарины, записал в журнале пульта ее главной энергетической установки: "Впервые в стране на турбину без угля и мазута был подан пар".

Атомная подлодка (АПЛ) проекта 627 "Ленинский комсомол" была построена на северодвинском заводе №402 (в настоящее время — АО "ПО "Севмаш", входит в состав Объединенной судостроительной корпорации) за три года. 17 декабря 1958 года она была принята у промышленности под гарантию устранения недостатков (Военно-морской флаг СССР поднят 1 июля 1958 года, в боевой состав Северного флота К-3 вошла 12 марта 1959 года). Эта дата в настоящее время считается днем рождения отечественных атомных подводных сил.

В создании "Ленинского комсомола" участвовали более 1 тысячи предприятий и учреждений, в том числе вновь образованных. АПЛ К-3 положила начало новой эпохе в развитии отечественного ВМФ и кораблестроения.

"В послевоенной России этот шаг был равносилен полету на Луну: новая энергетика, новые решения, новые возможности, которые открыты для ВМФ и для обороноспособности страны. Низкий поклон ветеранам, которые помнят, как это было, которые заложили основу для сегодняшнего дня, основу для создания мощного ядерного щита России", — сказал президент ОСК Алексей Рахманов в ходе встречи с ветеранами-строителями первой отечественной АПЛ, состоявшейся на Севмаше 14 марта.

К 1961 году в боевом составе ВМФ СССР действовали четыре ракетных и пять торпедных подводных атомоходов первого поколения. Всего за 60 лет верфь в Северодвинске построила 132 АПЛ трех поколений.

За последние годы в состав подводных сил ВМФ России были приняты построенные верфью новейшие атомные ракетные подводные крейсеры стратегического назначения (РПКСН) проекта 955 класса "Борей" — "Александр Невский", "Владимир Мономах", "Юрий Долгорукий" и головная многоцелевая АПЛ "Северодвинск" проекта 885 "Ясень".

По действующей государственной программе вооружения всего до 2020 года должно быть построено и передано в боевой состав ВМФ России восемь "Бореев" и семь "Ясеней". По словам генерального директора Севмаша Михаила Будниченко, "до 2027 года и дальше по линии гособоронзаказа предприятие обеспечено работой".

На сегодняшний день на стапелях верфи строятся модернизированные АПЛ "Борей-А" — "Князь Олег", "Генералиссимус Суворов", "Император Александр III", "Князь Пожарский".

Новейший РПКСН "Князь Владимир" класса "Борей-А", заложенный в 2012 году на "Севмаше" при участии Владимира Путина, 17 ноября 2017 года был спущен на воду. В 2018 году, к 60-летию отечественного атомного подплава, его планируется передать ВМФ России.

РПКСН четвертого поколения "Князь Владимир" спроектирован в Центральном конструкторском бюро морской техники "Рубин". Его полное водоизмещение составляет 24 тысячи тонн. Длина — 170 метров, ширина 13,5 метра.

Главком ВМФ России Королев назвал "Борей-А", способный нести на борту до 16 межконтинентальных баллистических ракет (МБР) морского базирования Р-30 "Булава", будущим российской группировки морских стратегических ядерных сил.

На "Севмаше" также идет строительство многоцелевых атомных подводных ракетных крейсеров (АПРК) класса "Ясень-М". Так, в июле 2017 года состоялась церемония закладки АПРК "Ульяновск". Он станет шестым в линейке субмарин проекта, разработанного петербургским МБМ "Малахит".

Головной корабль — "Казань" — 31 марта 2017 года был спущен на воду и проходит заводские испытания. АПРК "Новосибирск", "Красноярск", "Архангельск", "Пермь" находятся на разных этапах строительства.

Многоцелевые атомные субмарины "Казань", "Новосибирск", "Красноярск" и "Архангельск" строятся по усовершенствованному проекту "Ясень-М" (885М). На их вооружении — мины, торпеды калибра 533 миллиметра, крылатые ракеты "Калибр" и "Оникс". Согласно российской военно-морской доктрине, в перспективе подводные крейсеры этого проекта, которые строятся большой серией, станут основными многоцелевыми АПЛ ВМФ России.

Эти корабли — атомарины четвертого поколения. Им на смену уже разрабатываются перспективные подлодки пятого поколения.

"Хаски" с "Цирконом"

На сегодняшний день о проекте многоцелевых АПЛ пятого поколения проекта "Хаски" имеется мало открытой информации. Известно, что эта субмарина будет носителем перспективного ракетного комплекса (РК) с гиперзвуковыми крылатыми ракетами "Циркон", впервые упомянутого в СМИ в феврале 2011 года. Предположительное обозначение РК — 3К-22, собственно ракеты — 3М22.

В августе того же года генеральный директор корпорации "Тактическое ракетное вооружение" Борис Обносов заявил, что концерн приступает к разработке ракеты, способной развивать скорость до 12-13 Маха (число Маха обозначает скорость звука). Типовые скорости современных ударных ракет ВМФ России составляют 2-2,5 Маха.

По сведениям из открытых источников, разработкой ударного корабельного РК с ракетой "Циркон" занимается "НПО машиностроения". Информация о его технических характеристиках держится в секрете, предположительно, дальность полета ракеты может составлять 300-400 километров, скорость — до 6 Маха. В марте 2016 года стало известно, что начались испытания гиперзвукового "Циркона" с наземного стартового комплекса.

Именно этим оружием, по данным источника РИА Новости в ОПК, планируется оснастить многоцелевые АПЛ "Хаски" разработки конструкторов "Малахит".

В декабре 2017 года начальник сектора робототехники МБМ "Малахит" Олег Власов сообщил РИА Новости, что "уже готов аванпроект этого корабля, и мы его представляем нашему генеральному заказчику — главкому ВМФ". Тогда же он сказал, что планируемый срок службы АПЛ "Хаски" составит более 50 лет.

Как ранее заявил заместитель главкома ВМФ России по вооружению вице-адмирал Виктор Бурсук, строительство АПЛ проекта "Хаски" будет заложено в госпрограмме вооружения (ГПВ) на 2018-2025 годы.

Итоги и перспективы

Первый торжественный вечер, посвященный предстоящему 60-летию атомного подводного флота России, состоялся с участием представителей нескольких поколений военных моряков и корабелов под руководством главкома ВМФ в Северной столице 12 марта. До назначенной к празднованию даты в Санкт-Петербурге, Северодвинске и пунктах базирования четырех флотов российского ВМФ пройдет еще ряд разноплановых мероприятий, посвященных юбилею отечественного ядерного подплава.

"Благодаря крепкому русскому сплаву усилий кораблестроителей и профессионализма подводников, наши подводные силы сегодня выполняют задачи в Мировом океане, не допуская даже малейших угроз безопасности государства. Возобновлены межфлотские переходы подводных лодок подо льдами Арктики, а также выполнение боевых задач дизельными подводными лодками в Атлантике и Средиземном море", — сказал Королев, выступая на торжественном вечере в санкт-петербургском Большом концертном зале "Октябрьский".

Он отметил, что в 2018 году запланировано к проведению "более 500 учений с подводными силами всех флотов".

Главнокомандующий заявил, что в ближайшей перспективе основные направления развития подводных сил российского ВМФ не изменятся. "Мы будем продолжать строительство ракетных подводных крейсеров и многоцелевых ударных подводных лодок четвертого поколения. И вместе с нашими коллегами будем продолжать проектирование кораблей пятого поколения", — сказал адмирал.

За 2017 год, как констатировал главком, общий уровень наплаванности по сравнению с 2015-2016 годами увечился более чем в два раза. "За спиной у подводников более 3 тысяч ходовых суток. Выполнено более 150 практических боевых упражнений с применением ракет, торпедного, минного оружия. Это хорошие показатели", — подчеркнул Королев.

Он отметил, что в 2017 году в учебных центрах ВМФ России прошли обучение более 30 экипажей подводных кораблей.

Главком ВМФ России также заявил, что группировки атомных подводных кораблей на Северном (СФ) и Тихоокеанском (ТОФ) флотах будут сохранены на должном уровне. "Речь идет о пополнении подводных сил новыми атомными подводными лодками четвертого поколения, а в перспективе, при переходе на строительство подлодок пятого поколения, и ими. Я имею в виду сбалансированный и эффективный по своему составу потенциал атомной составляющей подводных сил на севере и Тихом океане", — пояснил он.

Как сообщил ранее командующий ТОФ адмирал Сергей Авакянц, "есть планы по модернизации и перевооружению атомных крейсеров проекта 949А под новое оружие".

По его информации, АПРК будут адаптированы под комплекс крылатых ракет "Калибр-ПЛ", который заменит противокорабельные ракеты "Гранит"; при этом ракетный арсенал субмарин существенно увеличится. "Практические работы в этом направлении уже ведутся на заводе "Звезда" в Приморском крае, и, вероятнее всего, один из модернизированных кораблей войдет в состав сил постоянной готовности флота после 2021 года", — сказал Авакянц.

АПРК проекта 949А "Антей" водоизмещением 24 тысячи тонны имеют длину 154 метра, ширину — более 18 метров. Скорость подводного хода — до 32 узлов (1 узел — 1852 метра в час). Глубина погружения — до 600 метров. Атомарина, основным предназначением которой является уничтожение авианосцев противника, вооружена крылатыми ракетами П-700 Гранит, а также имеет шесть торпедных аппаратов.

Программу перевооружения крейсеров проекта 949А на более современные РК "Оникс" и "Калибр" разработало санкт-петербургское ЦКБ "Рубин".

Гигантские "Акулы" — "на иголки"

Как сообщил РИА Новости в начале 2018 года источник в судостроительной отрасли, две АПЛ проекта 941 (шифр "Акула") — "Архангельск" и "Северсталь" — пойдут "на иголки", то есть будут утилизированы "Росатомом" после 2020 года. Дальнейшую их эксплуатацию сочли нерентабельной, из боевого состава ВМФ России уже вывели, сказал собеседник агентства.

По мнению председателя Общероссийского движения поддержки флота (ДПФ) капитана первого ранга Михаила Ненашева, российские тяжелые ракетные подводные крейсеры стратегического назначения (ТРПКСН) проекта 941 "Акула" стали вершиной отечественного кораблестроения и эффективной школой подготовки подводников, но на новом технологическом уровне им на смену пришли более скрытные и эффективные РПКСН четвертого поколения класса "Борей".

"Те проекты, которые в настоящее время реализуются — "Борей" и другие атомные подлодки, — они по своей эффективности и новому технологическому состоянию более необходимы для обеспечения обороны России, нежели субмарины, нуждающиеся в дорогостоящей модернизации. Неочевидно, что даже после модернизации "Акула" получит такую скрытность, какую имеет "Борей", — заявил РИА Новости Ненашев.

Он отметил, что по скрытности, мощности новые подводные лодки — это совершенно другой уровень защиты и эффективности. "На метр внутрикорабельного пространства там можно поставить гораздо больше вооружения и техники, чем на лодках предыдущего поколения", — пояснил лидер ДПФ.

По его словам, ТРПКСН проекта 941 послужили масштабной основательной школой для подготовки подводников на другие проекты подлодок.

"В свое время строительство этих подводных крейсеров показало вершину отечественного кораблестроения. И к этой вершине не приблизился ни один военно-промышленный комплекс передовых стран. Сорок с лишним лет назад наша страна, создав подводные корабли-гиганты, реально показала высокий научный, технологический, инженерный, уровень", — подчеркнул Ненашев, добавив, что на модернизированном крейсере этого проекта "Дмитрий Донской" проводились испытания новых МБР "Булава", носителями которых затем стали "Бореи".

ТРПКСН проекта 941 — самые большие в мире атомные подводные лодки. Полное водоизмещение корабля — 49,8 тысячи тонн, длина — 172 метра, ширина — 23,3 метра. Всего было построено шесть крейсеров проекта. "Дмитрий Донской" — головной корабль в серии — заложен 30 июня 1976 года, принят в боевой состав СФ в 1981 году.

В 1996-1997 годах из-за нехватки средств три крейсера проекта 941 (ТК-12, ТК-202 и ТК-13), отслужившие всего по 12-13 лет, вывели из боевого состава ВМФ России.

ТРПКСН ТК-208 "Дмитрий Донской" более десяти лет проходил на "Севмаше" ремонт, модернизацию и переоборудование для испытаний ракетного комплекса "Булава". В настоящее время этот корабль проекта 941УМ остается последней "Акулой" в составе ВМФ России.

"Черные дыры" ДЛЯ ТОФ

На санкт-петербургских "Адмиралтейских верфях", где ранее была построена серия из шести неатомных подводных лодок проекта 636.3 класса "Варшавянка" для Черноморского флота под названиями "Новороссийск", "Ростов-на-Дону", "Старый Оскол", "Краснодар", "Великий Новгород" и "Колпино", 28 июля 2017 года началось строительство субмарин этого же проекта для базирования на Тихом океане. Первые дизель-электрические подлодки (ДЭПЛ) для ТОФ получили названия "Петропавловск-Камчатский" и "Волхов".

Дальневосточные "Варшавянки" будут иметь более высокие тактико-технические данные по сравнению с черноморскими. В частности, планируется модернизировать боевую информационно-управляющую систему, навигационный и гидроакустический комплексы, комплекс радиосвязи этих кораблей. Также будут улучшены условия обитаемости подлодок проекта.

Как заявил командующий Тихоокеанским флотом, "вслед за современными атомными РПКСН проекта 955 "Александр Невский" и "Владимир Мономах", которые уже несут службу в составе подводных сил ТОФ, тихоокеанцы скоро начнут осваивать новейшие ДЭПЛ проекта 636.3, в состав вооружения которых входят крылатые ракеты морского базирования "Калибр"; первая подлодка поступит к нам в 2019 году".

В ближайшие пять лет ТОФ должен получить все шесть субмарин проекта 636.3.

ДЭПЛ проекта 636 типа "Варшавянка" относятся к третьему поколению неатомных подлодок. Они имеют водоизмещение около 4 тысяч тонн, скорость подводного хода 20 узлов, глубину погружения 300 метров. Экипаж — около 50 человек.

У лодок модифицированного 636.3 проекта выше боевая эффективность. На их вооружении находятся торпеды калибра 533 миллиметра (шесть аппаратов со скоростью перезарядки 15 секунд), мины, ударный ракетный комплекс "Калибр-ПЛ". Они могут засечь цель на дистанции, в три-четыре раза превышающей расстояние, на котором их может обнаружить вероятный противник. За незаметность "Варшавянку" в НАТО называют "черной дырой в океане". Значительная огневая мощь и высокая скрытность позволили проекту стать одним из лучших в мире среди неатомных субмарин.

Неатомные воздухонезависимые

Из заявлений представителей главного командования ВМФ России и кораблестроительной отрасли отечественного ОПК, прозвучавших на Международном военно-морском салоне МВМС-2017 в Санкт-Петербурге, следует, что Россия постройкой большой серии ДЭПЛ проекта 677 класса "Лада" с воздухонезависимой (анаэробной) энергетической установкой будет активно развивать неатомные подводные силы.

Так, по словам замглавкома ВМФ России по вооружению Бурсука, подлодки типа "Лада" станут основным проектом для российского неатомного подплава; серия этих кораблей "будет очень большой"; модернизация проекта 677 предполагает оснащение подлодок анаэробными силовыми установками.

Генеральный директор санкт-петербургских "Адмиралтейских верфей", строящих субмарины класса "Лада", Александр Бузаков уточнил, что четвертая и пятая подлодки этого проекта будут построены в течение ближайших пяти лет.

Как считает председатель ДПФ Ненашев, постройка большой серии ДЭПЛ проекта 677 с анаэробной силовой установкой будет российским ответом на посыл США о развитии направления, связанного с американскими высокоточными "обычными" вооружениями.

"Если рассматривать подводную "воздухонезависимость" с геополитической точки зрения, то наши дизель-электрические ракетно-торпедные лодки — это тоже один из векторов развития неядерных вооружений", — заявил РИА Новости председатель ДПФ.

Он отметил, что в настоящее время в ВМФ России морские и океанские задачи успешно решают дизельные подлодки класса "Варшавянка" проектов 636.3 и 877, которые доказали свою эффективность, в частности, ударами ракетных комплексов "Калибр-ПЛ" по объектам международных террористов на территории Сирии, и еще долго будут служить делу обороны нашей страны и выполнять задачи по поддержанию международной безопасности.

По словам Ненашева, в ходе опытной эксплуатации на СФ головной субмарины проекта 677 "Санкт-Петербург" было внедрено много существенных изменений, связанных с понижением шумности, усилением скрытности, более точным навигационным, радиолокационным обеспечением, радиоэлектронной борьбой, киберзащищенностью, улучшением условий обитаемости.

Российские ДЭПЛ проекта 677 типа "Лада" относятся к четвертому поколению неатомных субмарин. Они предназначены для борьбы с подводными лодками, надводными кораблями, поражения береговых объектов вероятного противника, постановки минных заграждений, транспортировки подразделений и грузов специального назначения.

Субмарины проекта 677 отличаются высокой степенью автоматизации и низким уровнем шумности. Могут вооружаться крылатыми ракетами комплекса "Калибр-ПЛ", торпедами, ракето-торпедами, зенитными ракетами "Игла". Надводное водоизмещение корабля — около 1,8 тысячи тонн. Глубина погружения — до 350 метров. Максимальная скорость подводного хода — более 20 узлов. Численность экипажа подводного корабля составляет немногим более 30 человек.

Головная субмарина серии — "Санкт-Петербург" — была заложена на "Адмиралтейских верфях" в 1997 году; после передачи ВМФ России в 2010 году она находится в опытной эксплуатации на СФ. Второй корабль проекта 677 — "Кронштадт" — заложен в 2005 году, третий — "Великие Луки" — в 2006 году. Затем строительство этих подлодок в Санкт-Петербурге было заморожено и возобновлено в 2013 году.

Подлодки типа "Лада" первыми из российских неатомных субмарин планируется оснастить воздухонезависимыми энергетическими установками (ВНЭУ), главное преимущество которых — увеличение скрытности лодки. Субмарина получит возможность находиться под водой до двух недель без всплытия для зарядки аккумуляторных батарей, в то время как ДЭПЛ проектов 636 и 877 класса "Варшавянка" вынуждены подвсплывать ежесуточно.

ВНЭУ российской разработки принципиально отличается от зарубежных: в самой установке предусмотрено получение водорода в объеме потребления с помощью реформинга дизельного топлива. Иностранные субмарины загружают на борт возимые запасы водорода.

В России разработкой анаэробной установки и литий-ионной аккумуляторной батареи, значительно увеличивающих продолжительность подводного плавания неатомных субмарин без всплытия, наиболее продуктивно занимается Центральное конструкторское бюро морской техники "Рубин", где создают полномасштабный действующий образец — модернизированный вариант подводной лодки типа "Лада".